Коллекция детективов

— Но предположим, что мистер Меллилоу сам сделал вторую цепочку следов, чтобы сбить нас с толку, — продолжал упорствовать полицейский.

— У него не было для этого времени, — терпеливо объяснил Уимзи. — Следы туфель в обоих направлениях были сделаны уже после того, как пронесли тело. До ближайшего соседнего моста три мили. Речка около метра глубиной, так что ее можно перейти только по мосту. Но в 10.30 мистер Меллилоу звонил в полицию из гостиницы на этом берегу. Он мог бы успеть сделать все свои черные дела только с помощью крыльев, суперинтендант. Именно тот факт, что по мосту прошли три, а не четыре раза, говорит о его невиновности.

— Мост, — глубоко вздохнул Эдвин Меллилоу. — Я помню, что во сне с ним было связано что-то очень важное. Я чувствовал, что буду в безопасности только тогда, когда доберусь до моста…

Оливия Дарнелл «ИМПРОВИЗАЦИЯ»

Совершенно СЕКРЕТНО № 3/250 от 03/2010

Перевод с английского: Сергей Мануков

Энн Картер знала, что подслушивать нехорошо, но слова «и мы, наконец, избавимся от этой дуры», звучали настолько интригующе, что она не положила телефонную трубку, а затаила дыхание и плотнее прижала ее к уху. Вскоре шелковая блузка Энн прилипла к телу, став мокрой от пота, который с полным основанием можно было назвать холодным. Она мысленно возблагодарила небеса за рассеянность, из-за которой вернулась домой за кошельком и совершенно случайно подключилась к разговору, в котором обсуждались окончательные детали ее убийства. Беседа длилась так долго, что Энн, устав стоять, опустилась в кресло и тут же подскочила. Зазвонил ее мобильник. Секундное колебание — остаться сидеть, надеясь, что звонка не услышали, или спрятаться — разрешилось при звуке шагов на лестнице. Энн бросила мобильник в кресло и юркнула в гардеробную. В щель между платьями она увидела, как в спальню вошел ее муж, взял мобильник, зло усмехнулся, заглянул под кровать, отдернул шторы у окна, постоял несколько секунд, прислушиваясь, и вернулся в кабинет. До Энн донеслось, как он сказал: «Ничего страшного. Это мобильник, который, как всегда, забыла моя дорогая супруга». Снова поднять трубку Энн не решилась. Впрочем, и услышанного ранее было вполне достаточно, чтобы оценить изящество и изобретательность преступления, с помощью которого собирались от нее избавиться. Убийство вполне можно было бы назвать идеальным, и, собственно, оно и не могло быть иным, так как голос собеседницы мужа Энн принадлежал Фэй Брэди. Эта дама вела колонку сплетен в популярном журнале «Все о леди» и славилась не только скандальными публикациями, но и великолепными драгоценностями, которые демонстрировала на всех сколько-нибудь значимых светских событиях Лондона. Происхождение этих украшений было окутано тайной. Ходили слухи, что ими расплачивались с Фэй те самые «леди», которые не желали быть упомянутыми в ее колонке. Поговаривали также, что страсть Фэй к драгоценностям носит маниакальный характер и что не было еще ни одной вещи, которую она захотела бы иметь и не получила. Теперь, когда миссис Брэди возжелала обрести великолепное жемчужное ожерелье, доставшееся Энн по наследству, та получила печальную возможность убедиться, что эти слухи не являлись преувеличением. Получив от Энн вежливый, но твердый отказ продать жемчуга, Фэй безуспешно попыталась найти в ее жизни факты для шантажа и теперь, потерпев неудачу, решилась на убийство. Энн открыла шкатулку и с грустью оглядела злосчастный жемчуг. Она не могла расстаться с фамильной драгоценностью, но, откровенно говоря, с радостью сделала бы это, так как считала, что обладает ей не по праву. Женщины артистического клана Боумонтов, к которому она имела честь принадлежать, по традиции надевали это ожерелье на свои премьеры, она же никогда не выходила на сцену и, несмотря на тайные надежды родственников, знала, что никогда не выйдет. Энн была страшно застенчива. Одна мысль стать центром внимания приводила ее в панический ужас. Поэтому театральной карьере она предпочла профессию искусствоведа, но мужа все же выбрала из артистической среды. Генри Картер был необычайно красив, амбициозен и откровенно глуп. Женившись по расчету на одной из Боумонт, он надеялся блистать в главных ролях, но пока получал только второстепенные. Убежденный, что ему не дают хода из зависти к таланту, он возненавидел всех Боумонтов и, прежде всего, Энн, которая не разводилась только потому, что боялась привлечь внимание журналистов.