Коллекционер жизней. Джорджо Вазари и изобретение искусства

Также он консультировал Пия в вопросах искусства. Пирро Лигорио, который стал архитектором собора Святого Петра после Микеланджело, умершего в 1564 году, высказывал разные идеи по поводу собора, которые расходились с изначальным планом. Вазари вмешался, чтобы Пирро был уволен, а план Микеланджело соблюдался и далее. Вазари выступил хранителем наследия своего героя, подобно сегодняшним частным фондам (Фонд Колдера, Фонд Уорхола), которые заботятся о наследии современных художников.

Папа Пий V видел в Вазари наследника Микеланджело, «хранителя его тайн» — титул, который нравился Вазари. Наверное, он был в восторге, когда папа попросил его научить рабочих «Фабрики Святого Петра» (так называлась команда, которая трудилась на стройке и в ее окрестностях), как лучше воплотить планы Микеланджело.

Где бы в Риме рабочие ни начинали копать котлован для фундамента, на свет выходили античные древности. Собственно, это и сейчас так. Большинство найденных объектов продавались по смешной цене. И папа Юлий II, и Лоренцо Медичи были жадными коллекционерами и следили за тем, чтобы самые впечатляющие находки попадали к ним в музеи. Козимо продолжил эту традицию, как и его сын Франческо. Папа Пий V склонялся к тому, чтобы продать языческие статуи из Ватикана, а не держать их при себе. И Медичи воспользовался этой возможностью.

Во время визита в Рим Вазари заметил двух фавнов, которых извлекли из земли во время реставрационных работ. «Примерно того же размера, что и „Бахус“ Сансовино, невыразимо прекрасные». Зная, что думает папа Пий об античных статуях, он быстро написал герцогу Франческо, настоятельно рекомендуя купить их для коллекции Медичи:

«Я обнаружил две статуи, цельные со всех сторон обнаженные фавны… они мне нравятся больше всего, что я видел, хотя я видел немного. Поскольку здесь всех больше интересуют благословения, а не статуи, а кто хочет есть, хочет хлеба, а не мрамора, то я думаю, что вы можете купить их меньше чем за сто скуди каждую. Если бы я был богач, я тут же их схватил бы, но для Вашей Светлости, мне кажется, они станут божественным украшением комнаты. Дайте мне знать, что Вы об этом думаете, и если я уже покину Рим к тому времени, то оставлю это Послу. И я не сомневаюсь, что пока жив этот папа, статуи будут доступны, наравне и с другими вещами, которые я упомянул»[339].

Вазари убедил герцога купить еще и античную статую под названием «Арротино, точильщик ножей», которая когда-то была гордостью коллекции Агостино Киджи[340].

В галерее Уффици сегодня находится большое собрание античной скульптуры. Основная часть расставлена в коридорах здания, расположенных буквой U. Зрители обычно проходят мимо древностей, больше интересуясь выдающимися картинами. Но античные скульптуры были очень важны для тонко чувствующих людей времен Возрождения. Недавно Уффици стала акцентировать внимание на своей античной коллекции и ее связи с формированием вкуса Медичи.

Как мы уже видели, Вазари неохотно брался за новые проекты в Риме. Суровость Пия ощущалась всё сильнее. Вот что Вазари докладывал секретарю герцога во Флоренции Бартоломео Кончини:

«Пожалей меня, это как если бы солнце величия наших Господ, наших общих покровителей, затмевало здешние великие произведения, и они превращались в дым. Так умаляет их скаредность жизни, убожество платья и непритязательность столь многих вещей. Рим скатился в великую нищету, и это правда, что Христос любил нищету и стремился к ней. Что ж, скоро Рим станет нищим»[341].

Художники в Риме, как уже упоминалось выше, не знали, как примирить стиль эпохи Возрождения, вдохновленный Античностью, с религиозной строгостью, провозглашенной в 1563 году Тридентским собором и папой. Как оказалось, Вазари изобрел способ привести религиозное искусство и архитектуру в соответствие с декретами собора благодаря своей дружбе с кардиналом Габриеле Палеотти из Болоньи — прелатом, который и отвечал за декреты относительно искусства.