Колодец детских невзгод. От стресса к хроническим болезням

Чтобы дать ответ на вопрос Совета больниц и прокурора Хэррис («Что вы собираетесь с этим делать?»), нам нужно было заручиться помощью исследователей, которые могли бы оценить эффект от наших трудов. Только так можно было убедить медицинский совет, городской совет и весь мир в том, что можно что-то сделать с токсичным стрессом с врачебной точки зрения. Доктор Кэррион и его команда могли бы помочь нам разработать план исследования, которое выдержало бы проверку научного сообщества; для этого им нужно было присоединиться к штату нашей клиники, а у нас в прямом смысле слова не было свободного места. Мы и так работали, что называется, в тесноте, да не в обиде. (Однажды мне пришла в голову мысль о том, что неплохо бы завести двухэтажные столы-кровати.) Для того чтобы действительно что-то изменить, нам нужно было досконально изучить предполагаемые подходы к лечению: только в этом случае можно было быть уверенными, что они сработают в любом педиатрическом отделении, не только в нашем.

К счастью, был в моей жизни один человек, который обычно узнавал, что мне нужна помощь, даже раньше меня: Дэниел Лури, основатель и руководитель некоммерческой организации Tipping Point Community, которая предоставляла гранты проектам, направленным на борьбу с бедностью в Области залива. Tipping Point стала для меня одним из главных источников поддержки, помогла запустить клинику в Бэйвью и организовать партнерство с программой доктора Либерман. Лури тратил много времени на встречу с руководителями организаций, которые поддерживала его компания, узнавал подробности о сложностях и опасениях, с которыми тем приходилось сталкиваться, и старался найти способ им помочь.

На одной из таких встреч (где также присутствовал доктор Марк Гали, главный врач окружной клиники Бэйвью) Лури спросил, какую проблему сообщества мы считаем самой главной. У меня с языка тут же сорвалась аббревиатура НДО, и доктор Гали подтвердил, что наблюдает аналогичные схемы и связи между травматическим опытом и нарушениями здоровья у своих пациентов. Лури спросил, что мы сделали бы, если бы вопрос о деньгах не стоял. И я самозабвенно пустилась в описание центра мечты, работа которого была бы сосредоточена на создании новых протоколов и подходов к лечению детей, имеющих дело с высоким уровнем НДО, – а также на распространении этой информации по всей стране. Доктор Гали с энтузиазмом поддержал мою идею и выдвинул несколько предложений о том, как превратить такой центр в центр притяжения для сообщества. В конце этой беседы я буквально видела, как в голове Лури крутятся шестеренки, – а это был хороший знак.

Несколько недель спустя Лури позвонил мне и сообщил, что придумал, каким образом Tipping Point могла бы помочь нам собрать деньги на создание такого центра. Его организация собиралась сделать наш проект центром благотворительного сбора средств в следующем году. Нам нужно было обдумать требуемый бюджет и четко представить, чего мы хотим добиться; а Tipping Point поможет с деньгами. Пришло время сформулировать свои мечты на бумаге. Пока Лури говорил, я хранила не свойственное для меня молчание. Он дал нам реальный шанс; и на этот раз я буду в полной готовности – не просто сформулировав проблему, но и предложив решение.

Как только закончилась наша беседа с Лури, я тут же набрала номер Виктора Кэрриона. Мы обсудили, какие ресурсы могут понадобиться для проведения пилотного исследования методов работы с токсичным стрессом. Мы помечтали об инновационной лаборатории, которая выполняла бы для пациентов три функции: предотвращения, скрининга и лечения воздействия НДО и токсичного стресса на организм. Важнейшей целью такой работы стало бы использование клинических научных данных из нашего центра для изменения медицинской практики. Для этого нам нужно было наладить взаимодействие между тремя важнейшими областями: клинической работой, исследованиями и информационно-просветительской деятельностью. Клиническое отделение занималось бы работой с пациентами и разработкой новых подходов к лечению токсичного стресса в реальных условиях. Наличие исследовательского отделения позволило бы нам нанять команду специалистов, чтобы они делали то, чем доктор Кларк, Джулия Хеллмен и другие мои партнеры сейчас занимались в клинике Бэйвью: анализировали публикации на предмет наличия в них практических решений, которые можно было бы использовать в клинической работе. Кроме того, исследовательская команда помогала бы нам в процессе валидизации методов и используемых инструментов – и всегда была бы наготове на случай, если бы эти практики понадобилось улучшить в соответствии с высшими стандартами медицинской науки. Наконец, важным направлением нашей работы была бы информационно-просветительская деятельность. Мы надеялись повышать осведомленность широкой публики в вопросах, связанных с НДО, а также распространять найденные в клинике решения, чтобы со временем ими смогли воспользоваться все педиатры как в США, так и за их пределами.