Колодец и бабочка

Наташа помолчала. Злость ее схлынула, осталось только удивление. Что, если и не было никакой Любы? Что, если она ее придумала? Весь этот ходячий набор тривиальностей – все эти взвешенные решения, продукты творчества, жизненные наблюдения – откуда они? Но ведь была же, была девочка, сидевшая с ней за одной партой! Копна кудрей, переводная татуировка на запястье, плакат с молодым Юэном Макгрегором над кроватью… Курила, тайком от матери проколола пупок, ходила на сальсу, влюбилась в преподавателя и пыталась соблазнить его, надевая под платье алое кружевное белье, чтобы дерзко выбивались лямочки и кружева. Вдвоем это белье и выбирали, модель называлась «Императрица» и, естественно, ее дополнили эпитетом «шальная». Императрица не помогла, и Люба мстительно выкинула сначала трусы, а потом лифчик со своего девятого этажа. Наблюдая полет трусов, они хохотали как безумные.

Где та, прежняя Люба?

Что это за неумная самодовольная женщина перед ней?

– Ты мне часто повторяла про троечницу, – задумчиво сказала Наташа. – Это правда. Но это было двадцать лет назад. А сейчас мне тридцать шесть. Я тащу на своем горбу двоих детей, беспомощных родителей, быт и работу. Я очень многому научилась за прошедшие годы, Люба. Если я справляюсь с этим возом, возможно, я справлюсь и с книгой.

Глава двенадцатая

1

Как только они отъехали от дома Горбенко, Илюшин достал смартфон.

– Любовь Андреевна? Это Макар Илюшин.

Он включил громкую связь, и голос Яровой заполнил машину.

– Господи, опять, – сказала она тоном усталой брезгливости. – Нет, это невозможно! Даже у вашей надоедливости должны быть рамки. Вы ведете себя хуже журналистов. Я вешаю трубку.

– Это меня более чем устроит, – согласился Макар. – Снимет с меня тяжесть морального выбора. Как только вы положите трубку, я сразу же позвоню следователю, который ведет дело об убийстве Габричевского, и изложу ему всё, что узнал за эту неделю. Честно говоря, мне очень хочется поступить именно так. – Голос его приобрел нехорошую вкрадчивость, что у Илюшина всегда было верным признаком того, что он взбешен.

– Что за дешевый блеф, – рассмеялась Яровая.

– Кладите трубку, – предложил Макар.

Повисла тишина. В машине слышалось лишь ее дыхание, усиленное динамиком.

– Мы будем через полчаса, – сухо предупредил Илюшин, когда истекла минута, наполненная только этим звуком. – Я надеюсь, вы не успели его убить. Если успели – пеняйте на себя.

Макар нажал отбой. Сергей некоторое время обдумывал, почему Яровая должна была убить своего мужа, пока не сообразил, что речь шла о коте.

Он покосился на напарника. Все, что они узнали за прошедший час, – это обстоятельства нападения на Наталью Горбенко, довольно нелепые, надо сказать, – и реальную причину ссоры Горбенко и Яровой. Они с Илюшиным слышали один и тот же рассказ. Однако Макар из этого рассказа каким-то образом ухитрился сложить полную картину случившегося, и, судя по тому, что Яровая не осмелилась возразить против их позднего визита, попал в точку.

Вопросов у Бабкина хватало. Задавать их он считал ниже своего достоинства, а Илюшин не торопился ничего объяснять, поэтому путь до дома Яровой они проделали в сосредоточенном молчании. Сергей обдумывал, как связаны заимствование чужих историй для своих книг и кража кота.

– Серёга, у тебя оружие с собой? – спросил Макар, когда они припарковались на обочине. Все места во дворе в этот час были ожидаемо заняты.

Бабкин ошеломленно взглянул на него:

– Нет, конечно. На черта мне ствол?

Илюшин задумчиво посвистел.

– Подожди, ты реально считаешь, что… – Сергей чуть не рассмеялся. – Ты полагаешь, Яровая попытается нас убрать? Шутишь, что ли? Жилой дом, полон муравейник соседей, не говоря о том, что они с мужем, конечно, впахивают на тренажерах, но это не слишком поможет, если им захочется убить двух здоровых мужиков. Ладно, допустим, ты – дрищ. Но меня она как собирается завалить, по-твоему? Из карабина? Что-то ты чересчур… Да и был бы у меня ствол – что я, размахивать им буду?

– Оружие помогло бы привести ее в чувство, – сказал Макар. – Она понимает только максимально простые и наглядные аргументы. Серёга, скажу тебе одно: ты недооцениваешь, насколько опасна может быть эта баба. Она загнана в угол, а пути для решения проблем она выбирает нетрадиционные. Поэтому я не был бы слишком самоуверен на твоем месте. Ей может взбрести в голову что угодно. Паникующий дилетант с ножом опаснее профессионала с револьвером, не ты ли мне это объяснял? В общем, советую тебе быть готовым к любому развитию событий.

Бабкин, огорошенный этим предупреждением, издал невнятный звук.

– Так, ты не хочешь поделиться со мной своими соображениями? – прямо спросил он, плюнув на гордость и надежду разобраться самостоятельно.

– Серёга, нет времени! – Макар нетерпеливо потыкал пальцем в крышу салона, чем изумил Бабкина еще больше. – Ты на небо смотрел?

– Ты издеваешься?

– Пойдем, пойдем, пока она не успела изобрести еще какую-нибудь дичь!

– Да с небом-то что? – прорычал Бабкин, выбираясь из машины.

Илюшин уже шел наискось через газон, безжалостно сминая одуванчики.