Колодец забытых желаний

Федору стало холодно в невыносимо жаркой комнатке.

– Да я ж и говорю! Я просто шел мимо и решил зайти! А он лежит! И двери все открыты!

– Двери, – сам себе сказал Олег Петрович. – Двери! Когда я уходил, старик кладовую запер, я сам видел. Гена, пошли посмотрим!

Они стремительно прошагали мимо Федора, один с одной, а второй с другой стороны, и скрылись в потайной комнатке.

Проскрипели какие-то петли, что-то грохнуло, и Олег Петрович сказал тоскливо:

– О, черт побери!..

Федор знал, что дела его плохи, знал, что никто не поверит в то, что зашел он сюда случайно, и добиться от него правды ничего не стоит, ведь эти люди всесильны, а он ничтожен, но жгучее любопытство разбирало его.

Ему было страшно и… очень интересно.

– А это что, Олег Петрович!

– Да то-то и оно. Гена, осмотри быстро помещение! Где-то должна быть шкатулка, малахитовая с серебром, большая, ну примерно как принтер, грубой работы, сверху на крышке камни разноцветные!

– Понял, Олег Петрович!

И тут произошло еще одно событие, окончательно добившее Федора Башилова. На крыльце зазвучали шаги, дверь распахнулась, и юная красавица с горящими глазами, горящими щеками предстала их взору.

– Ешкин кот, – тихо сказал Гена.

– Здрасти, – поздоровался Федор Башилов.

А Железная Маска лишь взглянул и отвернулся, как будто явление девушки ему было совсем неинтересно.

– Так, – очень громко и воинственно начала красавица и уперла руки в боки. – Я хочу знать, почему ты меня бросил! Зачем ты помчался сюда?! Какое такое у тебя срочное дело?! Ради этого поганого старикашки ты меня кинул на посмешище?! А?! Я тебя спрашиваю?!

– Девушка, – с сочувствием сказал Гена и пошел, растопырив руки, словно закрывая от нее тело, – вы не нервничайте. Вы домой езжайте. Время уже позднее, вам пора домой. Олег Петрович сейчас занят.

– Вижу я, чем он занят! Все иконками своими и древностями!! Святоша хренов! Вот я тебе покажу, как нужно обращаться с девушками! Я папе скажу!!

– И как я ее не засек?! – под нос себе горестно пробормотал Гена.

– Вот именно, – подал голос Олег Петрович. – Как тебя… Вика, езжай домой.

– Ах, домой, – протянула она и пошла на него. По дороге она сняла с буфета какую-то вазочку и теперь воинственно примеряла ее в руке, как бы половчее швырнуть. – Домой, значит?! Я тебе не какая-то там прошмандовка с Ленинградки, я тебе покажу сейчас!..

И тут она увидела тело.

Глаза у нее округлились и рот округлился, так что на лице оказались три совершенно одинаковых по размеру блюдца, и схваченную в пылу вазочку она судорожно прижала к груди, и каблук у нее подвернулся, и, чтобы не упасть, девушка схватилась за край стола, на котором сипел рефлектор.

Рефлектор поехал и упал бы, если бы Федор его не подхватил.

Руку сильно обожгло, он зашипел, стал дуть и трясти ею.

– Гена, убери девицу отсюда!

– Пойдем, милая, – заговорил здоровый ласково, – пойдем! Ты же на машинке приехала? Да? На машинке?

Девушка кивала, не отводя глаз от трупа.

– Вот и хорошо, вот и славно. Пойдем, я тебя посажу в машину, и ты поедешь домой, до папочки своего! Поняла?

Девушка все кивала и, когда он взял ее за руку, покорно пошла, но у самого порога вдруг вырвалась, побежала обратно, стуча каблучками. Волосы у нее развевались, и глаза налились слезами.

Она добежала до тела и наклонилась над ним. Гена стремительно приблизился и оттащил ее. Девушка отталкивала его, вырывалась, он отпустил ее и развел руками. Она опять наклонилась над телом, а потом обернулась к Олегу Петровичу.

– Олег? – Она сердито вытерла слезы. – Он умер, да?

– Да.

– А… почему?

– Его убили.

– Как?!

– Из пистолета.

– Кто?!

Гена снова начал тащить ее, а она все вырывалась.

– Олег Петрович, скажите вы ей, пожалуйста!..

– Олег, кто его убил?! Он же еще утром был жив, и мы с ним… он маме кресло обещал и не добыл… кто же его?! И за что?! За что?! Он же просто… старик!

– Вот именно, – раздельно произнес Железная Маска, – просто старик. А в него разрядили обойму!

– Олег, ну, подожди, ну, наверное, ему еще можно чем-то помочь, а? Давай я «Скорую» вызову! Хорошую «Скорую», у нас все врачи из Четвертого управления! Вдруг его спасут?!

– Не спасут. Он умер много часов назад, – сказал Олег Петрович устало. – Езжай домой, очень тебя прошу.

– Хорошо, – сказала девушка и не двинулась с места.

– Пойдемте, – уговаривал ее Гена кротко, – пойдемте до машины! И домой давно пора, заждались вас небось, чай пить не садятся!

– Да отстань ты от меня, что прицепился-то?!

– Олег Петрович, что мне делать с ней?..

– Гена, поищи малахитовую шкатулку. Я сам… договорюсь.

С явным облегчением Гена бросил девушку, обошел тело и стал двигаться вдоль стены, открывая и закрывая все ящики во всех комодах и буфетах, которыми была загромождена антикварная лавка.

Девушка шмыгала носом, вытирала слезы, которые все бежали, и почему-то рукавом шубы. Федор пожалел, что у него нет платка. Он бы ей предложил.

Он никогда не видел вблизи таких красивых девушек, он был уверен, что их и в природе не существует.

В природе не существует, зато в телевизоре полно.