Колокола весны

Вернулась бы моя пускай и с шариком…[112] Принял бы… Все дураки одинаковы… Да не возвращается моя живая грелка на всё тело и на всю ночь… Был один, и снова один… Приехал к старому разбитому корыту… Один, кругом один… Вот такая моя мировая скорбь.

Обида подсекла меня. Всё-таки Коза застряла во мне по полной схеме. Хоть ставь сандалики в угол…[113]

Я б ее!..

Я, понятно, ревнив. Но не до степеней же Сейфа аль-Ислама. Этот несгораемый Сейф — сыновец Каддафи. В приливе ревнивого энтузиазма Сейф этако отважисто метнул в закрытое окошко с двенадцатого этажа молодую жену. Хохлуху, кстати. Вылетая на волю по горячей милости Сейфа, Надийка невольно разбила своим тугим телом оконное стекло. Видишь! Ну прямые ж зримые и звонкие потери! Сейф не побоялся, что пробросается. Надийка переломала при падении всё, что можно было переломать. Сорок семь дней тихэ-э-э-эсэнько отсыпалась в коме. Врачи подштопали её на его же джорджики,[114] и снова они в тарзаньей любви. Теперь другая напасть. Во время любовных турниров подрядился Сейф примитивно душить её. Значит, так сильно любит. Не швыряет в окно, так душит. Ну не сидится неукротимому джигиту без дела у молодого тела! Да Надийке ж каково? Разве хрен слаще редьки?

Но что об других бить язык?

Нашла-таки моя беда денег…

Чердак мой опустел.

Кончились банки. Кончилась и агу-агу?[115] А может, ёшкин кот, любовня и не начиналась? Пускай и так.

Так вот сейчас, когда чердак опять тяжко кряхтит под хрустальком, я б новый месяцок со своей витаминкой Ц счёл бы за божий дар.

Что у меня за житьё-вытьё сейчас? Драма или трагедия? «Если жена ушла — это драма. если вернулась — трагедия». Ёшкин кот! Вернулась бы… Я б от радости был на седьмом небе и чуть выше! Я эту трагедию принял бы как дар небес. Только Божечка мне этого дара не подаёт.

Теперь я понимаю Мендельсона, который после свадебного марша стал сочинять только траурную музыку.

Траур…

Ну на что мне такой бейсбол?

Тяжковатушко… Как перескрипеть? Оно, конечно, «свет в конце тоннеля есть, но тоннель, сволочуга, не кончается»!

Эхушки, жизнь, жизнь…

Восемь дыр, а выскочить некуда.

Ить всякой собачке своя косточка сладка…

Однако… Вечно думать нельзя. Головка заболит.

Ну, раз оказалась Коза сойкой, громко рыдать не будем.

Сходил посмотрел, как стреляют из ружья солдаты,[116] и на душе стало мягче.

Всё легло на своё место.

А то… Да копни, бамбук, глубже, чего уж так и убиваться-тухнуть? Ушла… Разве стоило мне, раздолбайке, ждать чего-то другого? Двустволки ведь запрограммированы на супружескую неверность! Это не я вякнул. Это британские учёные доказали с фактами в карманах!

Дома я долго стою у газетной вырезки в рамочке, посаженной на гвоздок в стене у стола. В тоске перечитываю…