Колокольные дворяне

При советской власти монастырь был закрыт, здесь устроили детский дом, потом закрыли его, разместили воинскую часть.

До сих пор приходят рассказывать, и пожилые люди с детьми приходят – как на огородах в военное время картошку воровали у своих же. Много интересного. И те, кто служил, приходят и рассказывают, что у них тут было, в свою очередь.

Вчера был такой случай: я была в лавке и пришли люди – «вот у нас тут Серега тоже в Тобольской тюрьме сидел». Прямо за Кремлевской стеной была тюрьма. В Тобольске церкви закрыли – была в Кремле тюрьма в советское время, за оградой в одном из зданий, и туда посадили нашу игуменью последнюю.

Мария, игуменья монастыря, и еще несколько сестер, они там умерли.

Потом, в 1988 году, начали восстанавливать территорию монастыря, находили монеты спрятанные, драгоценности, клады. Тайники такие находили, на территории-то зарывали все. Говорят, тут вначале было страшно, все обваливалось. Я ведь пришла недавно.

Первой игуменьей стала Феодосия, но и духовник у нас был, он в этом домике жил, что так и назывался – Дом священника. Отец Владимир в Сургут уехал, очень духовный человек. Пока не обладает дарованиями, но будет обладать, определенно. Он в Сургуте тоже построил монастырь. Сейчас он там духовный отец.

У нас отец Зосима теперь. Но он очень загружен, и владыка очень редко его отпускает. Наш святой. Монах, и есть в нем дарования. Сила. А службы у нас отец Алексий служит. Необычный человек, медицинское образование у него, он работал директором школы. Мирской человек, но принял духовный сан.

– А вы послушница?

– Да. Но тоже есть разные виды послушания в монастыре.

Ну, так вот, первая игуменья оставалась до 2008 года. Видите вон то, с черной крышей, здание? Там была Троицкая церковь, очень большая церковь, очень. Огромное количество людей умещалось, но ее взорвали в советское время. А в царское время это знаменитая церковь была. Какая-то стена осталась от этой церкви – и к ней пристроили домик.

Потом к нам пришла игуменья Анна, она и сейчас здесь. Иконописцы уже при мне расписывали. Сделали еще один корпус, все внутри приготовили – и мы туда перешли. Мы раньше в Красном корпусе жили. Красный кирпич известкой не побелен, там внутри тоже церковь есть, Покровская. Это домовая церковь.

Когда первые сестры приехали, они там жили. Там все жили сначала.

13 девочек в детском приюте, но количество меняется. Самой маленькой было четыре года, мы в один день пришли в монастырь, ей восемь лет уже, получается.

Сестры смотрят за детьми, сопровождают девочек, вот и сейчас уехали. А учатся воспитанницы в Тобольской православной гимназии, их каждый день на автобусе отвозят и привозят. В том году одна девочка уже выписалась, в этом – еще одна. Они приезжают к нам периодически, в хоре поют. Их учили здесь, и они очень хорошо поют.

Вообще, всех нас учат петь, учат танцевать, всяким рукоделиям учат. Народные танцы. А в Тюмени иначе, там бальные танцы. И швейные мастерские есть, учимся.

В храме хоругви по обе стороны, изображение Иоанна Тобольского за стеклом, я не помню, по-моему, это был первый Покров в Храме, когда мы его вышили. У нас нашу вышивку забрали в Тобольск, а нам отдали другую. Там же мощи его.

И еще нам передавали икону – наши сестры писали Иоанна Тобольского в 1905 году, там дата стоит. Икону монастырю вернули. На доске большой. И на такой же доске сделано нами «Вознесение Господне». Был большой праздник в честь этих икон, молебен, красиво и торжественно.

А внизу – там у нас скотный двор, коровы, козы. Птица есть – куры, перепелки. Кошки и собаки бегают.

И фарфор у нас свой. Лавка наша сплошь уставлена фарфоровыми монастырскими изделиями, сестра делает, – но она в отпуске была, все распродано. Она немножко раньше вернулась, будет работать. Сестра делает форму, а сестры расписывают орнамент. Картинки там делают красивого цвета. А книги, что на полках стоят, по пальцам пересчитать можно: история монастыря, библия.

Ну, что еще? А летом мы за цветами ухаживаем, сажаем растения. Целый день заняты, но так режим составлен, чтобы у всех был небольшой перерыв. Либо на службе, либо на послушании. У каждой сестры есть правила своей молитвы, это зависит от чина ее и от духовной зрелости, матушка назначает всем по-разному.

У нас часто бывают службы в полном объеме, не сокращенные. В Абалакском монастыре – сокращенные. А у нас – полным чином. С шести до десяти утра, если есть Литургия, а нет – до девяти. Вечерняя служба начинается в пять и заканчивается в девять. В зависимости, какое послушание. Здесь есть такие послушания, которым не до службы, допустим послушница-скотница. Никуда не денешься, она будет управляться, она не может оставить животных.

Есть богадельная, где наши сестры пожилые, их тоже нельзя оставлять. Сестре девяносто один год, она видит, слышит, ходит! Но за ней нужен уход.

– А как живут сестры? Каждая в своей келье?