Колония

Просохла. Готова к отправке. Одна из шести. Нужно выбрать еще пять. Которые я возьму с собой. Другие оставлю на острове, здесь, в этой комнате, пусть мама их отыщет, когда придет делать уборку, отскребать краску от стен, от пола, чтобы и комната, и коттедж стали опять такими же, как были в начале лета, до приезда Ллойда, до того, как я узнал, что вместо рыбалки можно заниматься живописью. Он зашел за холст Ллойда, чтобы добраться до своих картин в углу. Пересек с ними комнату, расставил на полу под окном. Двадцать одна картина. Пришло время выбирать, Джеймс Гиллан. Решать, кто тут твои душечки. Он прошелся по комнате из угла в угол, глядя вниз, отбирая и одновременно следя за собственным творческим прогрессом, за стремительным, за одно лето, превращением детского примитивного искусства в репрезентативное, в дистиллят островной жизни. Оглядел свои портреты Бан И Нил, Бан И Флойн, сместился в другой конец мастерской посмотреть на полотно Ллойда, уточнить, многое ли английский художник у него позаимствовал. Рассмеялся. Многое. Все до точки. Одежда, жесты, позы совершенно те же, как будто Ллойд пришел среди ночи и все с меня срисовал.

А потом он замер. Перед собственным изображением. Изменившимся. Почему я раньше не заметил? Как только переступил порог? Мальчик с рыбами. Островной мальчик с рыбами. Более не художник, не ученик. В руке у него не кисти, а рыбы.

Я — мальчик с рыбами. Островной мальчик. Охотник. Собиратель. Добытчик. Но не художник. Он не видит во мне художника. Не хочет, чтобы во мне видели художника. Ибо художник здесь только один. И это не ты, Джеймс Гиллан.

Тут он услышал, как Ллойд спускается по лестнице. Усмирил дыхание, усмирил гнев, проскользнул назад в кухню, встал у стола, заложив руки за спину, с неподвижным лицом. Джеймс Гиллан, малолетний прислужник.

Доброе утро, Джеймс.

Доброе.

Ллойд налил себе чаю.

Будешь?

Джеймс покачал головой и повернулся к окну, в сторону моря.

Хороший день, сказал Ллойд.

Да.

Ллойд взял миску с кашей.

Без стульев плоховато, Джеймс.

Да уж ясное дело, мистер Ллойд.

Ллойд ел. Джеймс молчал.

Ну, что думаешь? — спросил Ллойд.

О чем? — спросил Джеймс.

Я слышал твои шаги, Джеймс. В мастерской.

Джеймс посмотрел на свои ноги.

Зачем вы это сделали, мистер Ллойд?

Ллойд отправил в рот еще ложку каши.

Что сделал?

Переписали меня. Сделали рыбаком.

Это моя картина, Джеймс.

Джеймс повернулся к нему.

Но этот человек я, мистер Ллойд. И я не рыбак. Это репрезентация острова, Джеймс. И только.

Не только.

Неправда.

Вы хотите, чтобы я стал таким. Чтобы меня таким видели.

Чушь не пори, Джеймс.

Вы художник, мистер Ллойд. А я — островной

мальчик, который ловит рыбу.

Джеймс, ты ищешь несуществующие смыслы. Джеймс поднял голову, сдерживая набежавшие на глаза слезы.

Художник видит лишь существующие смыслы, мистер Ллойд.

Ты не художник, Джеймс. Пока.

И не стану им, если вы меня представите в таком виде.

Пожалуйста, успокойся, Джеймс.

Вы обещали, что я буду частью выставки. Художником на выставке.

Так и будешь.

Джеймс провел руками по волосам, заодно тыльной стороной ладони согнал с глаз влагу.

Нет, мистер Ллойд. Я буду экспонатом. Рыбаком. Ллойд пожал плечами.

Это репрезентация острова. И только.

Ллойд налил себе еще чаю.

Это я в том образе, в каком вы хотите, чтобы меня видели, мистер Ллойд. Каким вы хотите, чтобы меня воспринимали.

Ллойд долил молока, выпил.

Я уже сказал: ты пока не художник, Джеймс.

И не стану им, если вы представите меня в образе рыбака.

Ллойд собрал посуду, подтолкнул к Джеймсу.

Мне нужно собираться, сказал он.

Джеймс покачал головой.

Холст еще не высох, мистер Ллойд.

Только местами, Джеймс. Все будет нормально.

Я прикрою сырую краску сухим холстом.

Мальчик глубоко вздохнул.

А так можно, мистер Ллойд?

В крайнем случае. По крайней мере, не прилипнет.

Джеймс собрал посуду со стола.

Холст я буду завтра сворачивать, Джеймс. Поможешь?

Джеймс пожал плечами.

Наверное.

Он вернулся домой, в заднюю кухоньку. Мать с бабушкой пекли хлеб.

Принесешь сегодня кроликов, Джеймс?

Джеймс ополоснул лицо.

Да, бабуля.

Мужчины сегодня приедут, сказала она.

Я слышал.

А потом ты уедешь с ними.

Вроде так задумано.

Ты, мистер Ллойд и Джей-Пи.

Он кивнул.

На лодке будет людно, бабуля.

А на острове тихо, Джеймс.

Джеймс пошел к двери.

Тебе двух кроликов или трех?

Трех.