Колонисты

Мой мальчик,
Вслед за радугой спеши,
Дорогу выбирай, ведущую к вершине,
И помни, что в любой пустыне
Под раскаленными песками есть вода.

Поверь, мой мальчик,

Слезы высохнут, боль сменится надеждой —
Так ночь всегда кончается рассветом.
Ты только не забудь раздвинуть шторы,
Чтоб первые лучи не пропустить.

Мой мальчик,

Пой о радости, не прячась, в полный голос,
Но знай, молитва не должна быть громкой.
Все, что ты скажешь, эхо повторит,
Твою молитву возвратив тебе
С надеждой.

— Как это тебе удается? — воскликнула Присцилла, не отрывая взгляда от подруги.

Слова Энн показались ей каплями дождя, падающими на иссушенную солнцем землю.

— Что, писать стихи?

Присцилла отрицательно покачала головой; она едва сдерживалась, чтобы не расплакаться.

— Нет, оставаться оптимисткой. Если бы я была способна так сильно верить в надежду!

В этот момент в дверь постучали. Ласково прикоснувшись к плечу Присциллы, которая украдкой смахнула слезы, и шепнув ей: — Мы еще поговорим об этом, — Энн пошла следом за чернокожим слугой посмотреть, кто к ним пришел.

Оставшись одна, Присцилла рассердилась на себя: ну вот, расчувствовалась, как сентиментальная барышня. Но ей пришлось немедленно взять себя в руки: из гостиной она услышала, как открылась входная дверь и мужской голос спросил что-то про дымоходы. Присцилла вскочила. Она наняла трубочиста почистить дымоходы, но трубочист должен был сделать это вчера! Ладно, она объяснит этому трубочисту, что значит опоздать на целый день. И вдова Стернз, готовая к бою, решительным шагом вышла из гостиной.

— Присцилла, дорогая, посмотри, кто пришел чистить наши дымоходы! — воскликнула Энн.

В дверях стоял высокий, статный человек с волнистыми волосами с приятным рыжевато-каштановым отливом, с головы до пят он был покрыт густым слоем сажи. В руках у него была целая охапка метел и щеток, таких же закопченных, как он сам.

— Узнаешь, кто это? — возбужденно тараторила Энн. — Мистер Питер Гиббс! Помнишь? Это он пытался спасти Джареда! Хозяин таверны.

— Бывший хозяин таверны. В прошлом, — сказал покрытый сажей человек и обратился к Присцилле: — А вы миссис Стернз?

— Вдова Стернз, — поправила его Энн.

— Энн, позволь мне поговорить с мистером Гиббсом наедине, — попросила Присцилла и, проводив взглядом удаляющихся подругу и слугу, повернулась к трубочисту:

— А где же Фостер? Он должен был прийти вчера.

На черном лице трубочиста появилась белозубая улыбка.

— Так приятно видеть вас снова, — сказал он.

— Вы не ответили на мой вопрос.

Улыбка медленно сползла с лица трубочиста.

— Два дня назад Фостер упал с крыши и сломал ногу. Но с ним все в порядке, не переживайте. Вот мне и пришлось работать за двоих, поэтому я немного задержался.

— Вам следовало предупредить меня заранее, — Присцилла решительно не обращала внимания на иронию трубочиста. — Элементарные правила вежливости. Если вы хотите и дальше чистить дымоходы в моем доме, зарубите это себе на носу.

— Не беспокойтесь, — сердито ответил Гиббс, — у меня нет ни малейшего желания быть вашим трубочистом, миссис Стернз. Я вообще предпочел бы не иметь с вами никаких дел.

— Отлично! Не сомневайтесь, мистер Гиббс, я сообщу об этом мистеру Фостеру — и он вас уволит немедленно.

— Отлично! — передразнил ее Гиббс. — Из-за вас я лишился таверны, теперь вы хотите оставить меня без работы. Даст Бог, через пару недель я найду новую работу — и у вас будет шанс снова меня чего-то лишить! Всего доброго, вдова Стернз!

Подхватив свои щетки и метлы, он направился к выходу.

— Как вы смеете винить меня в своей беде! — закричала Присцилла ему вслед. — Да, я пользовалась сведениями, которыми вы меня снабдили, но я ни разу нигде не упомянула вашего имени! Ни разу нигде!

Гиббс резко обернулся:

— Вы говорили кому-нибудь, что получили сведения от хозяина таверны, миссис Стернз?

Присцилла на миг застыла. Она вспомнила фразу, которую в сердцах бросила ей как-то мать: «Слова никому неизвестного хозяина таверны значат для тебя больше, чем слово такого уважаемого человека, как Дэниэл Коул».

— Возможно, и говорила. В Бостоне сотни таверн…

— Сотни. Но хозяин лишь одной из них был в долгу у Дэниэла Коула, — поглядел на нее исподлобья Гиббс. — И для того, чтобы расплатиться с долгами, мне пришлось продать свою таверну.

— Мистер Гиббс, мне очень жаль.

— Всего доброго, миссис Стернз.

Присцилла замялась.

— Так вы собираетесь чистить мои дымоходы? — с трудом выдавила она.

Питер Гиббс, ни слова не говоря, повернулся и пошел прочь.