Колонисты

— А со мной произошел один странный случай, когда служил на «Вильяме Гэли», — сказал он. — В тот день я, как обычно, заступил на вахту. Часов в девять вечера, сумерки уже спустились на море, справа по борту я заметил шлюпку. Крохотное суденышко. Сначала мне было трудно рассмотреть его в темноте, но потом оно приблизилось. Я не мог поверить своим глазам: такая скорлупка — и в открытом море. Мой товарищ сбегал за капитаном. Тот был ошарашен не меньше нашего. Мы окликнули гребцов, но ответа не получили. Мы очень хорошо видели их. Они то гребли, то откладывали весла и время от времени поглядывали на нас. После того как они отказались отвечать на наше приветствие, капитан приказал открыть огонь. Я выстрелил в них из пушки, но… шлюпка тихо скользила рядом с нами еще с четверть часа. Мистер Пу, наш старпом, сказал, что это челн Харона[23]; она приплыла за мистером Несбиттом (он тяжело болел), чтобы переправить его через реку смерти. И вот в ту самую минуту, когда шлюпка исчезла, мистер Несбитт умер.

— Неужто ты и впрямь думаешь, что это была ладья Харона? — спросил Джаред.

— Не знаю, — пожал плечами Венделл. — Я никогда не верил в привидения, но как тогда объяснить то, что я видел?

— Эй, Веселый Моряк! — крикнул Долтон. — Не тебе ли сейчас заступать?

Джаред улыбнулся. Конечно, ему бы не помешало поспать перед вахтой, но он боялся пропустить что-нибудь интересное… Ночь будет долгой. Но это ему даже нравилось.

Дружески беседуя, матросы один за другим потянулись в кубрик. Палуба опустела.

— Не засни на вахте, приятель, а то плохо кончишь, — сказал Венделл на прощание.

— Не тревожься, — с улыбкой ответил Джаред. — Я не подведу.

— Не сомневаюсь, — засмеялся Венделл.

Джаред Морган стоял на вахте, беспечно насвистывая. Время от времени он поглядывал на небо, проговаривая про себя названия созвездий, которые показывал ему рулевой Джон Венделл. Корабль спокойно покачивался на волнах. «Лучшей жизни просто и быть не может», — повторил Джаред слова Ричарда Дерби. И тут же подумал, что кое в чем все-таки жизнь могла бы быть и получше. Он вспомнил Энн, и ему захотелось, чтобы она сию секунду оказалась рядом с ним на палубе «Голубки» и увидела это звездное небо.

Глава 12

В церкви было шумно: со стуком поднимались и опускались сиденья, по толпе волнами прокатывался шепот, время от времени раздавался чей-то кашель, слышались окрики родителей, пытавшихся приструнить расшалившихся детей. Вот-вот должно было начаться судебное разбирательство дела Присциллы Морган.

— Попрошу соблюдать тишину, — наконец возвысил свой хорошо поставленный голос Хорас Расселл. Его преподобие строго обвел глазами всех присутствующих. Но прежде чем прихожане утихомирились, ему пришлось еще несколько раз призвать их к порядку. Помимо пастора за длинным столом разместились член попечительского совета Гарварда Эдвард Чонси, дьякон Эндрю Хейл и городской судья Томас Александр. За их спиной восседали дьяконы. Присцилла сидела на передней скамье, прямо напротив своих обвинителей. Она была одна. Констанция сидела на семейной скамье вместе с Дэниэлом Коулом, который приехал в Кембридж по ее просьбе. Девушка обернулась и бросила быстрый взгляд на галерею. Скамья для молодых леди была пуста. Никто из «Дочерей Деворы» на слушание не пришел.

Присцилла расправила складки на юбке. Она старалась не придавать значения отсутствию подруг. Девора тоже была одна. Пытаясь успокоить свою уязвленную гордость, Присцилла говорила себе, что так даже лучше. Ей не нужны помощники.

— Мы собрались здесь перед лицом Господа и наших прихожан, чтобы обсудить очень серьезную проблему, — голос Хораса Расселла звучал торжественно и громко. — В соответствии с ныне действующим законом вопрос, который нам предстоит решать, является дисциплинарным. Это означает, что мы можем проводить данное разбирательство в стенах нашей церкви. Если мы выясним, что своими действиями Присцилла Морган нанесла ущерб не только нашей общине, дело будет передано в гражданский суд. В этом случае последнее слово останется за мистером Александром, прихожанином нашей церкви и одним из городских судей.

И пастор кивком головы указал на судью Александра, маленького, невзрачного человечка в очках.

Судья сдвинул очки на кончик носа и сурово глянул на Присциллу. Его плешивая голова, лицо и руки были обильно покрыты пигментными пятнами, обычными для старческой кожи. Девушка ответила ему пристальным холодным взглядом. От ее внимания не ускользнуло, что мистеру Александру стало не по себе. Присцилла мысленно улыбнулась. Если они надеются, что она струсит и начнет смиренно каяться, их ждет разочарование.

Пастор поочередно представил собравшимся не только сидящих за столом руководителей общины, но и дьяконов. Затем он обратился к Присцилле.

— Обвиняемая, встаньте.

Все голоса разом смолкли. Стало так тихо, что прихожане услышали, как шуршит юбка Присциллы.

— Присцилла Морган, вы обвиняетесь в распространении еретических взглядов, проведении тайных собраний и оскорблении руководства церкви. Признаете ли вы свою вину?