Кольцо блаженной Августины

– Я-то этого тогда не знал! Был уверен, что после ссоры она куда-то уехала. Я оказался в тупике, думал, что кольцо для меня утеряно навсегда. За офисом ребята продолжали следить – должна же была жена Левки там появится рано или поздно. Вторник прошел впустую, входил – выходил Биргер, изредка подъезжали машины, видимо, клиентов. Утром в среду я решил сам проследить за офисом Биргера и, когда тот уйдет на обед, обыскать помещение. Первым с утра к Биргеру приехал следователь. Да, я знаю, кто вел дело об убийстве моего сына – майор Калашин.

– Поэтому вы в него выстрелили у дома Биргера? Узнали?

– С первого взгляда. – Марк усмехнулся. – А что мне еще оставалось делать? Он первым достал оружие!

– Что происходило дальше у офиса Биргера, господин Кляйн?

– А дальше была опергруппа, потом, наконец, уехал Биргер. И сразу же к парадному входу подошел тот самый седой мужик, который убил Льва. Остановился на миг и быстро направился к арке. Там, у черного хода, его взяли мои ребята. В кармане нашли паспорт на имя Голубева Юрия Петровича и свидетельство о временной регистрации по адресу. Туда мы и его и повезли – кольцо, если он его взял у мертвого Льва, могло быть там. Голубев признался, что он – тесть Льва, и всю дорогу твердил, что кольца у него нет. Он сам пришел в офис, чтобы обыскать кабинет дочери.

Вопрос о том, откуда он вообще о кольце знает, я задал просто так, не надеясь на внятный ответ. Понятно же, что Лев проболтался жене, та – отцу. Но пока парни обыскивали квартиру, Голубев рассказал невероятную историю. На самом деле он Городец, был когда-то одним из совладельцев строительного холдинга в Миассе. Его и дольщиков кинул партнер, скрылся с деньгами. Городец сбежал в этот город, здесь знакомый врач-психиатр спрятал его в клинике под видом больного. Соседом по палате оказался мой старший сын Борис. Из всего бреда, что тот нес, Городец понял одно – у некоего Самуила Бенца есть очень ценное кольцо. Он решил, что проверить информацию стоит. Он нашел дочь, с которой не виделся много лет, она приехала в город, оформила документы на него, как на умершего. Теперь он мог жить под чужим именем. Они собирали информацию о дочери Самуила, в конце концов выяснили, что у той сын от Льва. Городец стала писать ему в колонию. Устроилась к Биргеру, чтобы быть ближе к семье, – астрологией увлекалась давно. Ну, а дальше все ясно…

– Как получилось, что Голубев умер?

– Умер? Это уже без нас! После обыска мы ушли – у него кольца не было, он не врал. У меня оставалась еще одна зацепка – тщательный осмотр офиса Биргера. Да! Я подумал, он тоже имеет отношение к этой семейке! И вполне мог в кабинете помощницы найти коробочку, спрятать к себе в сейф. Но и тут случился облом!

– И только после того, как вам не удалось выбить из бывшего одноклассника информацию о кольце, вы поняли, что оно все еще у Августины Бенц?

– Да, оно у нее! – Марк зло посмотрел на следователя: ему послышалась насмешка в его голосе.

– Вы сказали – янтарь, металлический обруч. В чем тогда ценность? Смысла скрывать нет, кольцо у нас в полиции и по окончании следствия будет возвращено владелице.

– В янтарь вплавлен голубой бриллиант, восемь карат, – с трудом выдавил Марк. – Историю, как камень попал к прадеду Даниилу, мне рассказал отец. В тысяча девятьсот втором году тот получил необработанный алмаз от одного русского офицера – добровольца, вернувшегося из Трансвааля с англо-бурской войны. Он наткнулся на него, умирающего от ран в старой охотничьей избе. Отдавая камень, тот рассказал, что вынес из-под огня бура, за что и был награжден спасенным. Он просил лишь отпеть его в церкви и похоронить по-человечески. Даниил приходил к нему каждый день вплоть до смерти его, кормил, пытался лечить раны травами. И молился. Конечно, мой прадед выполнил обещание. Похоронив офицера, он огранил алмаз и изготовил кольцо, спрятав бриллиант в янтарь. Понимаете, почему это кольцо по праву должно принадлежать моей семье?

Глава 54

– Я не могу его оставить, Дима, не сейчас, – в который раз отвечала Алла на возражения Корсуна. Повторяла как заклинание, убеждая себя, стараясь не смотреть на него.

Они сидели на ее кухне, где она только что тщательно убралась. Пахло свежестью и подходящей в духовке сдобой – булочками с изюмом, что так любил ее муж. И все мысли Аллы были о том, что к пяти часам нужно успеть в больницу, чтобы покормить Осю, поменять ему пижаму, помочь приготовиться ко сну. Она уже третий день подряд по три часа утром и вечером проводила у постели мужа, совершенно вымоталась морально – капризы Иосифа достали, но долг, который она придумала сама себе много лет назад, Алла считала превыше мелких обид.

– Я ухожу. – Голос Дмитрия прозвучал тихо, даже, как ей показалось, с угрозой.

Она лишь кивнула, отворачиваясь.