Кольцо огня

– Отпусти меня, – требую, и Азраэль моментально исполняет мое желание. Однако я продолжаю по-прежнему чувствовать кожей его руки.

Он скользит взглядом по моей едва прикрытой одеждой фигуре. Благодаря изобретению экспресс-доставки в онлайн-магазинах у меня снова появился кое-какой гардероб, но сейчас я все равно что раздета. Скрещиваю руки на груди, поскольку вверх по шее ползет предательский румянец.

От его дурацких ангельских глаз это не укрывается, и Азраэлю хватает наглости мне улыбнуться. А потом он медленно кладет лист обратно.

Я сажусь на кровать и натягиваю одеяло до самого подбородка.

– Просто проваливай.

Схватив вторую подушку, бросаю в него. Этот придурок ловит ее и направляется к двери. С подушкой!

– Я буду спать внизу на диване. Если снова закричишь от страха, я приду и спасу тебя. – За ним захлопывается дверь.

– Больше я не закричу, и спасать меня не надо! – ору я ему вслед.

В ответ слышу лишь его громкий смех.

Самовлюбленный болван. Если он думает, что сумеет снова обвести меня вокруг пальца, то пусть обломится. Теперь у меня сна ни в одном глазу, и я бы вообще-то не отказалась от второго бокала вина, но не хочу с ним пересекаться. Почему Азраэль не уходит домой? И где Гор? Собственное поведение кажется мне сейчас детским, ведь это больше мой дом, чем его, и я могу спокойно тут перемещаться, но все равно не заглядываю в комнату к Кимми, а пишу ей сообщение.

«Ты дома?»

«Да», – прилетает короткий ответ.

«Что у нас делает Азраэль?»

«Я предложила ему переночевать здесь. Мы поделили плату за такси».

«Его дом не так уж и далеко, и такси он точно может себе позволить. Где Гор?»

Молчание на том конце затягивается.

«Кимми!»

«Спит у меня».

Хорошо. Или не очень. Я пока не уверена. В конце концов, он сегодня объявил при всех, что не собирается тащить Кимми в постель. Готова поспорить: завтра она будет бродить по дому с грустным лицом, поскольку максимум, что он делает – это держится с ней за ручки, и кузина до сих пор ни разу не целовалась.

Вот так постепенно в мое существование вновь начинают просачиваться абсолютно нормальные проблемы. Жизнь продолжается, хочу я того или нет. Никто и ничто не в силах остановить время, и однажды наступят дни, когда я не буду все время думать о Малакае. Наступят дни, когда я перестану тянуться за телефоном в стремлении что-то ему написать. По щеке скатывается слезинка. Но это вовсе не значит, что я его забуду.

– Выспалась?

Меня окружает аромат бекона, свежего омлета и кофе, когда следующим утром я захожу на кухню, где возится Азраэль с таким видом, словно всегда это делал. Уловив запах еще наверху, я раздумывала, стоит ли спускаться, но урчащий желудок не оставил мне выбора.

– Да. – Чем лаконичнее будет реакция, тем быстрее он потеряет интерес к разговору.

– Садись. – Ангел ставит передо мной капучино.

– Спасибо.

– Хочешь тосты и омлет?

– Нет. Ты не обязан меня кормить.

«Больше не обязан», – упрямо думаю я.

Ангел сдвигает брови, и в его взгляде мелькает упрямство.

– Тебе нужно что-нибудь поесть. Во вчерашней пицце не хватает всего одного куска. И давай сразу внесем ясность: я говорю это не потому, что считаю, будто обязан о тебе заботиться. Я просто знаю, как быстро слабеют ваши человеческие тела, если их не кормить. А ты должна быть в форме, если хочешь найти Кольцо огня.

Азраэль не напоминает мне о требовании Осириса, он не настолько подлый. Однако думает об этом, как и я.

– Тогда хочу сэндвич с сыром. – Понятия не имею, откуда взялось это желание, но оно сорвалось с языка, прежде чем я успела этому помешать.

– Вряд ли это назовешь здоровым питанием.

– Можешь порезать к нему грейпфрут, тогда я получу кучу витамина С и буду жить вечно.

Азраэль фыркает, но начинает рыться в шкафчиках. Надо бы прогнать его, но ангел ведь все равно не уйдет. Вскоре у меня снова урчит в животе, и он одаривает меня своим всезнающим, провокационным взглядом. Нужно запретить ангелам появляться по утрам на кухне в таком соблазнительно взлохмаченном виде. Азраэль щедро смазывает маслом два куска хлеба. Потом капает оливковое масло на сковороду-гриль на плите. К счастью, эта кухня оснащена не хуже пятизвездочного ресторана. Азраэль в своей стихии. Кладет на хлеб ветчину, чеддер и сыр проволоне и опускает каждый ломтик по очереди на сковородку смазанной маслом стороной вниз. От аромата медленно плавящегося сыра у меня текут слюнки. Пока я нервно барабаню пальцами по столешнице, он – само спокойствие. Терпеливо ждет, пока сыр полностью не расплавится, после чего кладет кусочки хлеба один на другой.

– Ты любишь, когда хлеб слабо прожарен или с золотистой корочкой?

– С золотистой корочкой, – раздраженно отзываюсь я. Да как он смеет делать вид, будто между нами снова все абсолютно нормально?

Ангел невозмутимо подходит к холодильнику и наливает мне сок.