Кольцо принца Файсала

Проспав почти час, Том встал. Поплескал водой себе на лицо и уже было направился к двери, когда вдруг услышал за своей спиной голос матери. Том вздрогнул. Ему казалось, что он был в комнате один.

Мать еще лежала на своей скамье, а постель Теодоры стояла нетронутой – похоже, она так и не приходила спать.

Эленора протянула к сыну руку и пристально посмотрела на него, но Том отвел взгляд, словно ему было стыдно. Хотя чего ему стыдиться? Том знал, что такое угрызения совести, но сейчас для них не было никаких причин.

Тем не менее что-то жгло его изнутри: мысли и чувства казались черными обугленными головешками, которые лижет пламя.

«Если это и значит взрослеть, – подумал Том, – то уж лучше я навсегда останусь мальчишкой». Хотя раньше он всегда мечтал о том дне, когда станет взрослым, свободным, как птица, хозяином своей жизни.

Но жизнь течет по своим законам. Взять, например, его мать: разве она свободна, прислуживая, как рабыня, сеньору Лопесу? У нее есть лишь та одежда, что надета на ней, и лишь те украшения, что скрепляют ее прическу. В награду за свою работу она получает лишь ужин, который сама же и готовит. На ее ногах не видно кандалов, но они там есть. Ну а сеньор Лопес, он – свободный человек?

Да, он хозяин своей жизни. Он достиг того, о чем можно только мечтать, – свободы. И богатства. Пускай не очень большого, но достаточного, чтобы прокормить еще несколько человек – домашних рабов, которые выполняют за него всю работу и вычесывают ему вшей, пока сам он дни напролет сидит в своем кресле.

Том задумался. Хотя нет. Лопес был богатым человеком, но далеко не свободным. Его полнота и лень приковывали его к креслу не хуже кандалов.

Был ли свободным Рамон? По-видимому, да, но шрамы на его спине говорили обратное.

«Моя сестра, – подумал вдруг Том, – моя сестра свободна. Свободна, словно ветер. Она делает только то, что хочет. Когда ей удобно, она прислуживает сеньору Лопесу, готовит еду, убирается и накрывает на стол, но бывают дни, когда ничто не может удержать Теодору Долорес Васкес дома. Она убегает, и ей уже никто не указ».

«Черт бы побрал полукровок», – подумал Том и пробормотал, что ему нужно идти. Мать внимательно посмотрела на него и взяла за руку.

– Прежде чем ты уйдешь, – прошептала она, – знай: что бы ни произошло, что бы ты ни сделал, я помогу тебе. Я всегда гордилась тобой, и я хочу, чтобы ты это знал.

Том отнял руку.

– Зачем ты мне сейчас это говоришь? – спросил он.

Она серьезно взглянула на него:

– Потому что ты мой сын и я люблю тебя.

Том подошел к двери и замер, стоя спиной к матери.

– Самора – еретичка, – произнес он наконец, – ведьма.

Тишина.

Он повернул голову и посмотрел на мать.

– Ты знаешь, что она ведьма, – сказал он.

Мать села на постели, ее начал бить озноб. Том приблизился к ней.

– Есть доказательства, – добавил он.

– Если инквизиция решила, что Самора ведьма, значит, так оно и есть. – Держа заколку во рту, мать принялась собирать волосы в узел. – И если инквизиция просит моего сына найти ведьму, то у него нет другого выбора. И не надо слишком много об этом думать.

– Вовсе я не думаю, – угрюмо отозвался Том, – да и Рамон говорит, что мы должны быть благодарны инквизиции за то, что она избавляет нас от еретиков.

– Тогда просто иди и сделай то, что тебе велено.

Том раздраженно вздохнул и присел на краешек постели.

– Кто теперь будет помогать роженицам? – тихо спросил он.

– Тебя не должно это заботить. К тому же Саморы, может, уже и нет на Невисе.

– Что ты хочешь этим сказать?

Мать отвела глаза.

– Твоя сестра взяла лодку. Она отправилась на север.

– На север? Почему на север?

– Она думает, что Самора сейчас там.

Том уставился на постель Теодоры.

– Она решила пойти против отца Инноченте? – испуганно прошептал он.

Мать не ответила.

– Теодора Долорес Васкес решила пойти против инквизиции. Встать на пути отца Инноченте, папы римского и всей католической церкви. Она что, с ума сошла? Да, она сошла с ума.

Том внезапно хлопнул себя по лбу.

– Но что, если отец Инноченте узнает об этом?

– Он не узнает.

– Вот как? А как насчет меня? Как насчет того, что я должен сделать?

– Бог мой, Том, делай лишь то, о чем тебя попросили. Зачем все так усложнять?

– Мою сестру никто ни о чем не просил. Это я получил задание инквизиции, а Теодора теперь сделает все, чтобы помешать мне его выполнить. И ты даже не попыталась ее удержать.

– Если Тео взбредет что-то в голову, ее уже не удержишь.

Том из всех сил треснул кулаком по двери.

– Я найду эту старую каргу, – выкрикнул он, – и найду ее раньше Тео, это я тебе обещаю! Потому что я верю инквизиции. На нашем острове не будет еретиков.

Мать опустила голову и кивнула.

– Ты совершенно прав, – прошептала она.

* * *

Том искал уже двое суток. Он обошел весь остров, расспросил всех встречных и поперечных, но никто не желал ему помогать. В нескольких местах его оплевали и закидали камнями, когда услышали, что он ищет старуху с молочно-белым глазом. Те, кто подобрее, рассказывали ему, как обращались к Саморе со своими бедами и она всегда помогала им, чем могла.