Колумбелла

Но, когда я попыталась облечь мой мысли, в слова, перед моим взором снова встала Лейла, вертящаяся в огненно-красном платье, светящаяся от радости, уверенная в своей юности и красоте и как несколько мгновений спустя она страдальчески скисла в опытных руках Кэтрин. Я промолчала.

— Вы останетесь? — спросила миссис Хампден. — Попытаетесь мне помочь?

— На неделю, — тихо произнесла я. — Только на неделю! — И с этими словами по-кроличьи трусливо бросилась в дом, добралась до моей комнаты, кинулась на постель и попыталась успокоиться.

Похоже, пока я буду жить в этом доме, спокойствие для меня недосягаемо!

Глава 6

Остаток утра прошел без событий. Кэтрин опять похитила Лейлу, и я снова осталась без ученицы.

Мне позвонила тетя Джанет, но мне пришлось отвечать на ее вопросы уклончиво, поскольку я не хотела говорить о моих впечатлениях по телефону. Она сказала, что приглашена на следующей неделе на прием в Хампден-Хаус, но у нее много дел в отеле, и, скорее всего, ей не удастся приехать. Про себя я решила, что к этому времени буду уже свободна от Хампден-Хаус и его проблем, а потому тоже не пойду на прием.

Дом оживился только на закате, когда все освободились от дел и собрались вместе. Маленькая горничная, Норин, пригласила меня присоединиться к семье. Я надела розовое хлопковое платье, которое тетя Джанет купила мне, когда я приехала на остров, и которое, уверена, не понравилось бы маме. Я почти слышала ее слова: «Душенька, розовый цвет мой, а не твой. Он тебя очень бледнит. Это не для твоей кожи и темных волос».

Я с вызовом надела его и посмотрелась в зеркало. Ничего плохого в этом цвете не было. Бели я и выглядела тусклой, то не из-за платья, а из-за так мешавших мне скованности и нерешительности. По крайней мере, я смогла до блеска расчесать Мои густые каштановые волосы, и вспомнила, что Лейле нравится моя прическа. «Кто кому помогает?» — с усмешкой спросила я себя.

Когда я спустилась вниз, все сидели на террасе с высокими запотевшими бокалами в руках и мило беседовали. Все, кроме Кингдона Дру, которого я сразу же поискала глазами. Чуть разочарованная, но, все же испытывая некоторое облегчение от его отсутствия, я подошла к низкой ограде, построенной из местного голубоватого камня, и встала спиной к остальным, вряд ли замеченная ими.

Солнце освещало небо над Сент-Томасом прекрасным розовым сиянием, которое я уже видела раньше. Оно медленно садилось за западные холмы, окрашивая облака, небо и воду в цвет моего платья. Даже серая каменная башня Замка Синей Бороды, стоящая на одиноком, более низком, холме, выглядела розовой под этим сверкающим небом.

За спиной я слышала голоса. Алекс Стэр спрашивал Лейлу, нашла ли она в магазине то, что хотела. Один из клерков рассказал ему о покупке двух красных платьев.

Лейла неуверенно ответила:

— Платье очень неудачное. Я заменю его на что-нибудь другое, если не возражаешь.

— О, дорогая! — насмешливо-жалобно произнесла Кэтрин. — Я так хотела, чтобы мы были похожи! Этот красный цвет просто бесподобен!

— Ты отважная женщина, Колумбелла, если вступаешь в подобное соревнование! — притворно-насмешливо заметил Алекс.

Я удивленно повернулась и увидела, что остальные тоже смотрят на него.

Он улыбнулся им, встряхнув лед в бокале.

— Разве вы не видите, что происходит в нашей семье? — Стэр выпил за здоровье Лейлы. — Среди нас растет красавица! Кэтрин вскоре придется уступить ей первенство!

Лейла смутилась и виновато посмотрела на мать:

— Он не это хочет сказать, Кэти! Просто Алекс любит меня дразнить!

— Я не дразню, а констатирую факт, — так же тихо, но жестко, как и раньше, отрезал он, и его пиратский голос напомнил мне о рисунке девочки.

Кэтрин звонко рассмеялась, но ее смех мне не понравился. К обеду она переоделась в нарядное голубое платье из шелковой чесучи, переливающее зеленым оттенком при каждом движении, и выглядела очаровательно — молодой, трепетной. Ее неуклюжая юная дочь вряд ли могла составить ей достойную конкуренцию. Но, тем не менее, Алекс издевался над ней, и я в замешательстве спрашивала себя, почему. Такая тактика ради Лейлы была опасна. Можно было легко представить, как отчаянно Кэтрин оборвала бы этот разговор, если бы видела в дочери соперницу. Я давно это пережила, и сердце у меня сжалось от недоброго предчувствия. Нет, больше я не могу смотреть — на это, не хочу ничего слушать!

Поскольку мое присутствие, похоже, так и осталось незамеченным, я ушла. От террасы к склону холма вела тропинка, и я лениво поплелась по ней в тропическую рощу, которую видела прошлой ночью с галереи. Тропинка петляла в густых зарослях, которые вчера при лунном свете казались мрачными и таинственными. Впрочем, сейчас они выглядели не менее зловещими. Вокруг меня были настоящие джунгли, но такие странные по подбору растений, что не казались естественными, создавалось впечатление, будто кто-то их посадил.