Колумбы российских древностей

Столь откровенное признание графа именно Крузенштерну не было случайным. Выдающийся русский мореплаватель и географ, он оказался одним из первых членов кружка. Выходец из небогатого эстонского дворянского рода, Крузенштерн ко времени знакомства с Румянцевым в 1802 г. был уже опытным мореплавателем, побывавшим во многих странах и неоднократно участвовавшим в морских сражениях. Отважный морской офицер с государственным складом ума, автор многочисленных торгово-экономических и географических проектов, он оказался с тех пор основным консультантом и помощником Румянцева в историко-географических исследованиях и собственно географических изысканиях.

Из членов кружка Крузенштерн был одним из самых близких Румянцеву исследователей. По рекомендации графа он становится вместе с Ю. Ф. Лисянским руководителем первого русского кругосветного плавания; по его же совету пишет ряд работ по истории мореплавания и географических открытий, в частности «Об островах, недавно открытых в Ледовитом океане», посвященную экспедиции М. М. Геденштрома и Я. Санникова. Отставка Румянцева лишила Крузенштерна самого энергичного покровителя, и в 1815 г. он также уходит в бессрочный отпуск. Живя в деревенском уединении под Ревелем, он занимается при поддержке Румянцева географическими исследованиями, одновременно принимая активное участие во многих предприятиях кружка. Одним из них стала организация плавания на бриге «Рюрик», построенном и снаряженном на средства Румянцева для кругосветной морской экспедиции, во главе которой стоял ученик Крузенштерна О. Е. Коцебу. Крузенштерн по предложению Румянцева составил для экспедиции инструкцию, в которой как одна из главных задач предусматривалось изучение северных полярных владений России, побережья Америки, а также ставилась попытка решить вопрос о существовании Берингова пролива, волновавший мореплавателей уже в течение нескольких столетий.

«Рюрик» отправился в путь из Кронштадта в 1815 г. Побывав в Копенгагене и Плимуте, корабль достиг берегов Бразилии, оттуда через мыс Горн добрался до Камчатки, посетил Сандвичевы острова и острова группы Ратак, затем он прибыл в Манилу и через Зондский пролив приплыл на Мадагаскар. Дальнейший маршрут корабля пролегал мимо мыса Доброй Надежды в Англию и в Петербург. 3 августа 1818 г. после трехлетнего плавания корабль бросил якорь на Неве.

В ходе экспедиции были открыты новые острова, в том числе 65, названных «Группой Румянцева», определены и уточнены географические координаты многих островов, заливов и проливов. Ученые-естествоиспытатели, входившие в состав экспедиции, вели метеорологические, гидрологические, биологические наблюдения; проводили этнографические исследования на Марианских, Гавайских островах, на Таити, Самоа, а также на части Микронезии.

Книга об этой экспедиции, вышедшая под редакцией Крузенштерна на средства Румянцева на русском и немецком языках, содержала богатый географический и этнографический материал: тщательное описание маршрута плавания «Рюрика», жилищ, домашней утвари, одежды, оружия эскимосов, чукчей, народов Океании, данные об их языках и обычаях. Важное значение имело написанное Крузенштерном для книги исследование, посвященное истории мореплавания с древнейших времен. Здесь же им были сформулированы важнейшие географические проблемы и намечены задачи русских географических изысканий на севере и востоке России, в Америке и на Тихом океане [18].

Крузенштерн консультировал и другие географические предприятия кружка, в частности серию сухопутных и морских экспедиций, предпринятых на средства Румянцева и Российско-Американской компании в 1817–1825 гг. по обследованию русских полярных владений, описанию побережья Северной Америки и установлению торговых связей с местными жителями. В 1824 г. совместно с Румянцевым он разработал тщательный план изучения районов к северу от Чукотки, Берингова пролива, Баффинова и Гудзонова заливов, а также устья р. Маккензи [19]. Большая работа по технической подготовке этой экспедиции и подбору для нее специалистов была прервана со смертью Румянцева.

Еще находясь на посту министра иностранных дел, Румянцев не раз обращался к историческим документам Московского архива Коллегии иностранных дел. Это было уникальное собрание материалов по внутренней истории России, ее внешней политике с XII по XVIII в. Его основу составил бывший архив Посольского приказа, где хранились древнейшие духовные и договорные грамоты русских великих и удельных князей, договоры России с иностранными державами, документы по истории народов, вошедших в состав Российской империи.