Колыбель качается над бездной

Спиной к нам, у небольшого костерка, неподвижно сидел мужичёк. В немыслимой шапке, в старой телогрейке, из которой клоками торчала вата. Стоптанные, протёртые до дыр сапоги аккуратно стояли рядом. В руках – сучковатая палка, которой незнакомец ворошил горячие угли. Над костром висел закопчёный котелок, из которого вкусно тянуло незамысловатым варевом. А огонь тем временем весело потрескивал, пуская высоко вверх снопы искр.

Мы в нерешительности остановились, потом снова двинулись вперёд, на этот раз шагом. Человек у костра либо не слышал нас, либо делал вид, что не слышит.

Голову окутал какой-то туман – и тут же рассеялся. Осталось только одно:

Шагающий.

16.

Раньше Лена очень любила делать мне подарки. Она регулярно дарила мне какие-нибудь приглянувшиеся ей безделушки, которые покупала по случаю: зажигалки, брелоки, бумажники, авторучки, галстуки и так далее и тому подобное. К особо же торжественным событиям она преподносила мне более солидные презенты, заранее тщательно обдумывая эту важную процедуру.

На моё тридцатитрёхлетие она подарила мне шикарную электробритву фирмы «Филипс» самой последней модели. Уж где она её раздобыла, я не знаю: знатоки потом говорили, что это опытный образец и в широкое производство ещё не поступил. Я успел побриться ею только один раз, на следующее утро после того памятного дня рождения.

В тот же день, возвращаясь с работы, я попал в автомобильную аварию, вдребезги разбив наш новенький «ауди». Маленькая девочка выбежала на проезжую часть как раз перед моим авто и, испуганная видом гигантского стального чудовища, несущегося прямо на неё, замерла у меня на пути. Руки сами резко крутанули руль вправо, и я на полной скорости влетел в бетонный забор. Последнее, что я успел увидеть, – это широко распахнутые глазёнки девочки, живой и невредимой, крепко прижимавшей тоненькими ручонками к груди плюшевого Винни-Пуха.

В себя я пришёл только на третий день. В больнице. И сразу же увидел Лену. Она сидела возле моей койки и не отрывала от меня пристального взгляда, словно зная, что я очнусь именно в этот момент. Тогда я ещё не знал, что все трое суток она бессменно провела у моего изголовья и покрасневшими от бессонницы глазами жадно ловила тот миг, когда сознание вновь вернётся ко мне. И ведь дождалась!

– Милый, любимый, – прошептала она чуть слышно и нежно поцеловала меня в пересохшие губы.

Позади неё я увидел ещё одну женщину, как оказалось, мать той самой девчушки, которая чудом не попала под колёса моей машины. В глазах её стояли слёзы. Робко приблизившись ко мне, она положила на мою подушку букет пахучих полевых цветов.

– Спасибо вам, Виктор.

Из-за её спины внезапно вынырнула и сама девчушка.

– Простите меня, дяденька. – И положила рядом с букетом плюшевого Винни-Пуха. Того самого.

Лена наблюдала за этим изъявлением благодарности, молча улыбалась, шмыгала носом и украдкой смахивала набегавшие на ресницы слезинки.

Врачи заявили, что я родился в рубашке. За исключением сильного сотрясения мозга я отделался всего лишь несколькими ссадинами и царапинами. Ни одного перелома, ни одной более или менее серьёзной травмы. И это притом, что машина в результате аварии сложилась буквально в гармошку.

В больнице я провалялся две недели. По истечении этого срока мне сказали, что с головой у меня всё в полном порядке, – и выписали.

Именно после этого случая у меня перестали расти волосы, причём не только на голове, но и на лице. Я перестал ходить в парикмахерскую, а бритву фирмы «Филипс» запрятал в самый дальний угол. За ненадобностью. То же самое произошло и с ногтями: за все эти годы они не выросли ни на миллиметр.

С тех самых пор Лена перестала дарить мне подарки.

17.

– Шагающий? Почему шагающий? – прошептала Лена.

– Что? – не понял я.

– Ты сказал – шагающий.

– Я сказал?

– Ну да. Почему ты так его назвал?

Я готов был голову дать на отсечение, что ничего не произносил вслух. Или всё-таки произнёс?

Я пожал плечами. Откуда мне знать, почему я так сказал!

– Так, стрельнуло что-то в голову, вот и сказал первое, что пришло на ум.

Она внимательно посмотрела на меня и ничего не ответила.

Мы были уже в двух шагах от костра.

– Присаживайтесь к костру, люди добрые, – пригласил нас мужичёк, продолжая сидеть к нам спиной.

– Здравствуйте, – сказала Лена, первой последовав его приглашению. Я присел рядом на берёзовый ствол. – Мы тут заблудились. Подскажите, пожалуйста, как нам выбраться к какому-нибудь жилью.

Мужичёк не удостоил её ответом. Он в упор смотрел на меня.

– Долгонько же ты добирался сюда. Ох, долгонько…