Колыбель тишины (СИ)

— О, уверен, ты для них не левый человек, — беззаботно отвечает Роан. Он улыбается и тянет Каспера за ворот рубашки, целует в висок. — Спасибо за мороженое, кстати, ты знаешь, чем меня порадовать! Пойдём. Новый Год вообще-то празднуют с самыми близкими, так что тебе не сбежать.

— Я уже и не пытаюсь.

Они возвращаются в комнату, и обеспокоенная Настя напоминает, что вот-вот будет выступление президента. Для неё это тоже первый праздник в кругу тех, кому она не безразлична; должно быть, потрясающий опыт. Даже Антон не скрывает доли волнения, глаза его сияют. На самом деле дети. Дети, которым нужен праздник, потому что они никогда его не получали.

Вот и Каспер такой же, наверно. Но у него есть Люси. И у него есть Роан. И частичная ответственность за этих ребят тоже.

— Пусть этот год будет счастливым, — говорит Роан. Он говорит это всем; возможно, даже тем, кто слышать его сейчас не может. Тем, кто спешит, сбивая ноги, в далёкий район, где его могут ждать. Тем, кто сидит в одиночестве, разбитый прошлым. Тем, кто впервые кому-то доверяется, в круг близких впуская. Тем, кто вокруг, кто одинок или нет, кто счастлив или печален, кто просто сейчас где-то встречает первые минуты две тысячи восемнадцатого января.

Пусть этот год будет счастливым.

========== «Тронешь — укушу» (Сашка) ==========

Сашке не нравится расчёсывать волосы — они слишком длинные, ещё и светлые, любой колтун заметен, выпутывать что-то застрявшее (те же листья) — вообще мука страшная. Мыть голову постоянно, плюс ко всему неудобно, когда удираешь от Вальки, а она за волосы может дёрнуть, или за что-то зацепиться прядями и застрять, и вообще кошмар сущий! Сашке не нравится. Но вот почему-то не стрижётся она, не стрижётся и даже об этом не задумывается, покорно устраиваясь на табурет и позволяя наставнику со вздохом взяться за выкраденную из отделения расчёску.

Сашка терпеть не может прикосновения к себе. Шутка «тронешь — укушу» в её случае перестаёт быть шуткой, потому что Сашка — дикий зверёк, она действительно кусается, причём больно. Сириус как-то попробовал с его страстью ко всему идеальному усадить девчушку да причесать как следует, а потом долго ругался и тряс кистью, прокушенную даже через перчатку. Сашку бесит, когда её касаются, и дело не в каких-то моральных травмах — это чужие ей, она просто ненавидит контакт с такими!

И причём странно, что сама Сашка лезет к людям открыто, если ей то надо. Схватить за руку девчонку, которую к стене дома творчества какая-то гопота припёрла? На изи! Вцепиться в плечи Мефодия, чтоб покатал? Весело! Сашка шарахается от попыток притронуться к ней, но сама лезет в личное пространство безо всякого стеснения. Двойственная натура или просто хитрохвостая девчонка.

Она никому не подчиняется, огрызается, отскакивает или подбегает, вертится юлой и козни строит, и её, должно быть, все ненавидят, хотя ей самой на их недовольство наплевать. Сашка не даёт никому к себе притронуться, не даёт — и всё, хоть убейтесь, гады! Но на каждое правило найдётся исключение, и единственное исключение Сашки — человек, которому не нужно даже пытаться её придушить, чтобы она послушала, ему хватает слова, чтобы девчушка устроилась на табуретке и сложила руки на коленях. Он не запугивает и не корит, и со стороны смотрится, наверно, забавно, но Сашке настолько всё равно, что о ней думают «чужие», что мнение «своего» принимается за неопровержимую истину.

Свет и искристые лучи, и свободные углы, в которых не скапливаются тени. Сашка на табурете, смирно сидящая, потому что ее попросили, и ждущая. Ей не нравится расчесываться, заплетаться не нравится ещё больше, но волосы она не стрижёт почему-то. Им скоро на какой-то там концерт, и на Сашке чистое платье, и никто в отделении не может заставить ее усидеть на месте дольше двух секунд — кроме Максима. Максим заплетает ее длинные волосы в две косы, и Сашка жмурится и улыбается. Она не любит прикосновения чужих к себе, но наставнику всегда позволяет.

Искристый свет на ресницах, на носках туфелек и в голосе Максима, говорящего, что осталось немного. Он аккуратен — часто заплетает длинные волосы, наверно — и справляется быстро, потому что присмирить дикую зверушку нельзя, а вот присмирить ребёнка, которому нужно лишь принятие — легко. Максим, видимо, — волшебник, потому что люди такими добрыми не бывают.

Сашка улыбается и думает, что всё хорошо. Максиму можно, он хороший.

Приручить — это не сложно. Нужно лишь понимать, как.

========== «Беда на свою голову» (Борис, Михаил) ==========

Комментарий к «Беда на свою голову» (Борис, Михаил)

Таймлайн — после 2010.

Соответственно, Борису 26 лет, Михаилу 24.