Колыбельная

— Вас зовут Майкл Фурнье? — повторил Карелла.

— Да, а что?

— Мы хотели бы задать вам несколько вопросов.

— Вопросов? — переспросил он и снова посмотрел на Джулию. Та снова пожала плечами.

— Конфиденциально, — сказал Карелла. Он продумал все наперед. В том числе и алиби Майка. Если его алиби окажется Джулия Эндикотт, он позднее допросит ее отдельно.

— Не могли бы вы чем-нибудь заняться? — спросил он Джулию.

— Что?

— Ну, принять душ, посмотреть новости по телевизору.

— О, — сказала она, — конечно.

Она прошла через гостиную и открыла дверь напротив дивана. В проеме виднелась кровать. Дверь закрылась.

— Мы знаем, что «Дин» был в порту на Новый год. — Карелла решил взять быка за рога. — Мы знаем, что команда сошла на берег. Куда ты пошел, Майк?

Называя в этих обстоятельствах человека по имени, низводишь его на низшую ступень. Старая полицейская уловка, которая обычно действует безотказно, кроме тех случаев, когда имеешь дело с профессиональным вором, который думает, что ты называешь его Фрэнки, потому что он тебе нравится.

— Новогодняя ночь, — сказал Мейер.

— Где ты провел ее, Майк?

— А зачем вам это надо знать?

— Тебе знакома девушка про имени Джойс Чапмэн?

— Нет. Джойс Чапмэн... Нет. Кто такая Джойс Чапмэн?

— Давайте вспомним октябрь, — сказал Карелла.

— Я и близко не был здесь в октябре.

— Я говорю о позапрошлом октябре.

— Чего? Неужели вы рассчитываете, что я должен помнить...

— Диско-клуб Ланг. В Квартале.

— Ну и что?

— Ты его помнишь?

— Кажется, знаю это место. Что из...

— Девушка по имени Джойс Чапмэн. Вы вместе баловались наркотиками...

— Нет, нет.

— Да, да, но дело не в этом, Майк.

— Слушайте, я в самом деле не помню никого по имени Джойс Чапмэн.

— Блондинка, — напомнил Мейер.

— Как твоя подружка Джулия, — сказал Карелла.

— Мне нравятся блондинки, — сказал Фурнье и пожал плечами.

— Зеленые глаза, — продолжал Мейер.

— Красивые глаза.

— Ее самая привлекательная черта.

— Вы поехали к ней на Оранж-стрит...

— Нет, я не пом...

— На квартиру, где она жила вместе с другой девушкой.

— Когда вы вошли, та спала...

— И по-прежнему спала, когда вы уходили рано утром...

— Анджела Квист.

— Я такой тоже не знаю.

— О'кей, давайте поговорим о новогодней ночи.

— Год назад? Если вы рассчитываете...

— Нет, Майк, той, что была совсем недавно.

— Где вы были и чем занимались? — Я был с Джулией. Когда «Дин» в порту, я всегда остаюсь у Джулии.

— Как давно вы знакомы?

— Не помню, может, шесть-семь месяцев.

— Она сменила Джойс, а?

— Я же сказал вам, что никого не знаю по имени...

— Джойс собиралась стать писательницей, — сказал Мейер.

— Она здесь изучала литературу.

— У ее отца — фирма по обработке дерева там, на Западе.

— О, — сказал Фурнье.

— Ну что, теперь вспомнил? — спросил Карелла.

— Ну да, кажется, вспомнил. У нее на заднице еще маленькая татуировка.

О татуировке они не знали.

— Такая маленькая птичка? На правой ягодице?

— Репродукция Пикассо над диваном, — добавил Мейер, — в квартире на Оранж-стрит.

— Там все такое, в современном стиле? — спросил Фурнье.

— Ну да, вроде как модерн, — согласился Мейер.

— Кажется, я припоминаю. Была такая ночь.

— Очевидно, — кивнул Карелла. — Пытался ли ты когда-нибудь еще раз встретиться с ней?

— Нет, честно говоря, я даже не запомнил, как ее зовут.

— И после той ночи никогда вы с ней не встречались?

— Никогда.

— Так, теперь расскажи нам, Майк, как ты провел Новый год.

— Я уже сказал вам. Я был с Джулией. С этой девушкой что, случилось что-нибудь? И вы поэтому задаете мне вопросы?

— Ты ведь был на Новый год здесь, не так ли?

— Здесь? Нет. То есть я не говорил, что я был здесь.

— Тогда где?

— Мы уходили.

— Куда?

— На вечеринку. К одной подруге Джулии. Девушка по имени Сара.

— Сара, а дальше?

— Я не помню. Спросите у Джулии.

— Кажется, ты вообще не очень хорошо запоминаешь имена, Майк? — Ну ладно, вы расскажете мне, что случилось с той девушкой?

— А кто сказал, что с ней что-нибудь случилось?

— Вы приходите сюда, вышибаете двери...

— Двери никто не вышибал, Майк.

— Я хочу сказать, какого черта, что все это значит?

Негодование честного гражданина. Виновные или невиновные — все они во время допроса в какой-то момент начинают возмущаться. Или, по крайней мере, изображать возмущение. Люди итальянского происхождения, виновные или невиновные, всегда придерживаются линии поведения по методу «Conesce chi son'io?». Изображая возмущение. Это можно перевести примерно как «Да вы понимаете, с кем говорите?». Допрашиваете уличного чистильщика сапог, а он ведет себя как будто губернатор штата. «Да вы понимаете, с кем говорите?» Фурнье сейчас сел на того же конька. "Какого черта все это значит?" Негодование на лице и в голубых глазах. Несправедливо обвиняемый неизвестно в чем невинный обыватель. Однако они все еще не знали, где он был в новогоднюю ночь, когда убивали Сьюзен и ее няню.

— Во сколько вы отсюда вышли? — спросил Мейер.

— Около десяти, спросите у Джулии.

— И во сколько вернулись?

— Вернулись примерно в четыре.

— Где вы находились между половиной первого и половиной третьего?

— Как где? Все там же, на вечеринке.

— Когда вы ушли оттуда?