Колыбельная

— Заткнись, — сказал Лукас, он встал и пошел к выключателю, который пощелкал несколько раз, клик-клэк-клик. — Должно быть, перегорел предохранитель.

— Это во всем доме, — сказал Декстер.

— И?

— И, если бы это был только один предохранитель, то что-нибудь еще бы работало.

Декстер взял зажигалку с середины стола и щелкнул ею.

— Должно быть, отключили электроэнергию. Возможно, всю энергосистему.

— Ох.

Лукас снова сел. Из гостиной послышался шум, когда Джон Миллер попробовал идти в темноте.

Это не моя проблема. Точно не моя. Однако я не могу не заметить:

— Мм, у соседей есть свет.

Декстер откидывается на стул, смотрит в окно, чтобы убедиться.

— Есть, — говорит он. — Интересно.

Лукас начал чистить следующий мандарин, когда Джон Миллер появился в дверном проходе. Его бледная кожа выглядела еще светлее в темноте.

— Света нет, — сказал он, словно мы были слепыми, и нам необходимо было дать знать об этом.

— Спасибо, Эйнштейн, — проворчал Лукас.

— Проблема в схеме, — решил Декстер. — Может, плохая проводка.

Джон Миллер вошел в комнату и плюхнулся на кушетку. Минуту никто ничего не говорил, и мне стало ясно, что для них это не было большой проблемой. Свет, шмет.

— Ты не оплатил счет? — наконец спросила я у Декстера.

— Счет? — повторил он.

— Счет за электроэнергию.

Молчание. Затем Лукас:

— Ох, чувак. Чертов счет за энергию.

— Но мы его оплатили, — сказал Джон Миллер. — Он был здесь на стойке, я вчера видел.

Декстер смотрит на него.

— Ты его видел или мы его оплатили?

— И то, и то? — говорит Джон Миллер, и Лукас нетерпеливо вздыхает.

— Где он был? — спрашиваю я Джона Миллера и встаю. Кому-то придется что-то сделать, это точно. — На какой стойке?

— Там, — показывает он, но темно, и я ничего не вижу. — В том шкафу, где мы храним важные вещи.

Декстер берет зажигалку и зажигает свечу, затем оборачивается к шкафу и начинает рыться, сортируя то, что парни считают Важным. Очевидно, это включает в себя пакетики с соевым соусом, пластиковую игрушку гавайской девушки, и спичечные коробки из городского круглосуточного магазина и бара.

Ох, и несколько листочков бумаги, один из которых схватил Декстер и поднял вверх.

— Это?

Я забираю у него, прищуриваюсь, стараясь рассмотреть написанное.

— Нет, — медленно отвечаю я. — Это записка, что если вы не оплатите счет до — сейчас посмотрим — вчера, они выключат электроэнергию.

— Вау, — говорит Джон Миллер. — Как это прошло мимо нас?

Я поворачиваю листик: с другой стороны к нему приклеены купоны от пиццы, один уже оторван, а оставшиеся немного жирные.

— Без понятия, — говорю я.

— Вчера, — задумчиво произносит Лукас. — Вау, так они дали нам полдня сверх этого. Это довольно щедро с их стороны.

Я смотрю на него.

— Ладно, — бодро произносит Декстер: — Чьей обязанностью было платить по счетам?

Опять тишина. Затем Джон Миллер говорит:

— Теда?

— Теда, — вторит ему Лукас.

— Теда, — говорит Декстер, он тянется к телефону и снимает трубку. Он набирает номер, затем садится, барабанит пальцами по столу. — Привет, эй, Тед. Декстер. Угадай, где я?

Секунду он слушает.

— Неа. Темнота. Я в темноте. Разве не предполагалось, что ты оплатишь счет за электроэнергию?

Я могла слышать, как Тед что-то отвечает, говорит быстро.

— Я почти решил загадку! — кричит Джон Миллер. — Мне надо было «Л» или «В».

— Никому нет дела, — говорит ему Лукас.

Декстер продолжает слушать Теда, который, очевидно, еще не переводил дыхание, издает только хммм-хммм. Наконец он говорит:

— Ладно! — и вешает трубку.

— Итак? — говорит Лукас.

— Итак, — отвечает нам Декстер, — У Теда это под контролем.

— Это значит? — спрашиваю я.

— Это значит, что он страшно обозлен, потому что, очевидно, предполагалось, что я оплачу счет за электроэнергию.

Потом он улыбается.

— Итак! Кто хочет рассказать историю с приведениями?

— Декстер, ну правда, — говорю я. От такой безответственности моя язва начинает болеть, но видимо Лукас и Джон Миллер к этому привыкли. Никто из них не выглядит расстроенным или даже удивленным.

— Все в порядке, все в порядке, — говорит он. — У Теда есть деньги, он позвонит им и посмотрит, что он может сделать, чтобы все работало сегодня вечером или завтра рано утром.

— Тед молодец, — говорит Лукас. — Но что с тобой?

— Со мной? — Декстер выглядит удивленным. — Что со мной?

— Он имеет в виду, — говорю я. — Что ты должен сделать что-нибудь приятное для дома, чтобы извиниться за это.

— Точно, — говорит Лукас. — Послушай Реми.

Декстер смотрит на меня.

— Милая, ты не помогаешь.

— Мы в темноте! — говорит Джон Миллер. — И это твоя вина, Декстер.

— Ладно, ладно, — говорит Декстер. — Хорошо. Я сделаю что-нибудь для дома. Я…

— Почистишь ванную? — предлагает Лукас.

— Нет, — решительно отвечает Декстер.

— Постираешь мне?

— Нет.

Наконец Джон Миллер произносит:

— Купишь пива?

Все ждут.

— Ага, — отвечает Декстер. — Да! Я куплю пива. Вот.

Он лезет в карман и достает оттуда смятую купюру, которую теперь держит, чтобы мы все видели.

— Двадцать баксов. Из моих тяжело заработанных денег. Для вас.

Лукас быстро забирает ее со стола, словно считает, что Декстер передумает.

— Отлично. Пойдем.