Колыбельная

— Тиш, я понимаю, почему тебе нравится эта идея. Но если мы попытаемся ее осуществить, особенно сейчас… подумай, как это будет выглядеть со стороны. Как только я попытаюсь тебя поцеловать, ты шарахнешься. Может быть, не сильно, если прижать тебя покрепче, то просто трепыхнешься и вспомнишь, ради чего все это затевается. Но Ярина заметит. Ей покажется, что я тебя заставляю. Об этом она болтать с гостями не станет, скорее, съездит мне по мозгам при случае — а нас интересуют именно слухи. Куда благоразумнее будет попросить ее запустить сплетню о том, чего она не видела. Но посвящать ее в детали мы не имеем права, а Ярина не станет просто так очернять тебя левой интрижкой, если ты сама не выступишь с этой идеей. А теперь — представь, что тебе нужно попросить едва знакомую женщину сообщить ее знакомым, что ты начала встречаться с их знакомым. Посмотри в зеркало и прикинь, кто поверит, что ты делаешь это добровольно.

— А если попробовать запустить сплетню через кого-нибудь другого? — неуверенно предложила я.

Особист на мгновение прикрыл глаза и замер.

— Тиш, ты, к слову, помнишь, что я говорил о ложных надеждах?

Кажется, я покраснела.

— А кто мне тут подробно изложил, что ни черта они не ложные?

— Женщина, ты меня провоцируешь, — протянул Лют и подхватил уставленный посудой поднос. — Сейчас вернусь.

Я проводила взглядом его фигуру, облизала пересохшие губы и обреченно уткнулась лицом в скрещенные на столешнице руки.

Похоже, если бы где-нибудь проводились соревнования по неумению выстраивать человеческие отношения, я бы на них не попала, мимоходом обидев организатора и сама того не заметив, пока тот не счел бы необходимым натыкать меня носом.

Лют относился ко мне серьезнее, чем я того заслуживала. И, если начистоту, он мне тоже нравился — причем давно — но…

Все мои отношения — это одно большое «но».

— Всю жизнь мечтал, чтобы красивые девушки по мне страдали и выпрашивали поцелуи, — обреченно вздохнул Лют надо мной. — Но причины почему-то представлял куда более романтичные.

Я не слышала ни шелеста занавесок, ни его шагов, а потому вздрогнула от неожиданности и покраснела еще сильнее.

— У меня встречная идея, — объявил особист и поставил передо мной пакет с пищевыми контейнерами. — Есть вариант, как заставить Найдена взревновать безо всяких поцелуев на публику. Просто поужинай у меня.

Я вдумчиво изучила отпечатанный на пакете цветочек и наивно поинтересовалась:

— А вот это, значит, со мной обсуждать было необязательно, можно сразу покупать ужин?..

Общежитие командного состава оказалось на удивление уютным и теплым местом. Оно стояло на отдалении от центра месторождения, и до того, как сюда добралось холодное пятно, вокруг здания успели соорудить цивильную парковку (сейчас невостребованную) и даже детскую площадку, на которой с приходом морозов возвели ледяной городок с роскошной высокой горкой.

А у меня и каталки нет.

— Видела бы ты себя сейчас, — посмеялся Лют, уверенно подтягивая поближе к себе не на шутку заинтересовавшуюся детскими играми Тайку. — Хочешь, научу плохому?

Я с подозрением покосилась на особиста — и пять минут спустя с визгом и хохотом съезжала с ледяной горки на уже изрядно потрепанном листе картона, лично откопанного Лютом в игровом домике. Тайка честно понаблюдала за мной раз, другой — а потом так рванулась следом, что едва не опрокинула лицо третьего чина в сугроб.

Лицо сурово воткнуло в сугроб пакет с ужином, обругало нас маньяками и повело собаку кататься с горки.

Игравшую на площадке ребятню это привело в еще больший восторг, чем собственно Тайку. Не успела я озадачиться по этому поводу, как «дядя Лют» наглядно продемонстрировал, что умеет скатываться с горки стоя и склонен учить плохому не только впавшую в детство проектировщицу, но и ее собаку и вообще всех подвернувшихся под руку — кроме, разве что, совсем малышей (которым, впрочем, особист не сходя с места подкинул идею съехать паровозиком).

К ним-то я и присоединилась, быстро убедившись, что с моей координацией стоя можно разве что расквасить нос, и хорошо еще, если только себе. Зато Тайка в своих стильных кроссовках так уверенно держалась на четырех лапах, будто каталась с горок всю жизнь — и проблемы имела исключительно с торможением.

А через полчаса я познала на себе все детское горе, когда ты только-только разыгрался, разгорячился — а тебя почему-то гонят домой скучные взрослые.

— Это только вы с Тайкой не мерзнете, — шепотом напомнил мне Лют и безапелляционно отобрал у меня картонку. — Марш греться!

Ответом ему был многоголосый вой, а я, затормозив и едва не присоединившись, внезапно обнаружила, что моя шуба отяжелела вдвое, забившись снегом, а собачий хвост по той же причине заметно прибавил в объеме. К тому же кое у кого из собравшейся компании яркий морозный румянец уже начинал бледнеть, и пришлось собрать силу воли в кулак и встать на сторону орды скучных взрослых, зачем-то загоняющих детей домой.