Колыбельная

Не давая себе задуматься, я пересекла палату и нагнулась над койкой.

Найден всем телом подался вперед, насколько позволяли ремни, звучно загремел наручниками, бессознательно пытаясь обнять меня, и поцелуй вышел каким угодно, но не обезличенным и деловым. А найденыш продолжал требовательно тянуться ко мне, даже когда понял, что я пришла ради магии, — и упрямо целовал, когда ее уже не оставалось.

Крысаки себе такого не позволяли.

— И тебе привет, — однобоко ухмыльнулся найденыш, когда я отстранилась. — Я тоже скучал.

Я не стала ничего отрицать. Подтащила к койке колченогий стул для посетителей и не без опаски уселась, безнадежно глядя на своего… кого?

Бледное лицо, знакомое до последней черточки. Расширенные зрачки, темные пряди, прилипшие ко лбу — у меня руки чесались, чтобы убрать их, коснуться губами ссадины на виске, провести пальцами вдоль скулы: я еще помнила, что там — самое чувствительное место…

Я положила ладони под бедра и ссутулилась, вжав голову в плечи.

От Найдена, как и следовало ожидать, не укрылся ни мой порыв, ни чувство вины, которое он вызвал. Но сочувствовать найденыша не тянуло. Не после того, что он видел утром.

— Я до него все равно доберусь, — со спокойной уверенностью сообщил Найд, откинувшись обратно на подушку. — Он — покойник.

— Я подавала заявление о разводе! — не выдержала я.

— А я отказал.

Внешне он оставался невозмутим — но меня полоснуло чужой болью и обидой. Что-что, а обманывать друг друга нам с ним не светило… только, вопреки всем моим убеждениям, основой для прочных отношений это не стало.

— И приехал следить за моим моральным обликом? — поинтересовалась я.

Найден перекатил голову по подушке и уставился на меня, привычно заломив бровь.

— А тебя подослали меня разговорить, — констатировал он и насмешливо улыбнулся. — Славный влюбленный парень Лют подослал тебя общаться с эльфийским выкормышем, которого отчаянно боялись два здоровенных мужика с автоматами. Какой заботливый.

М-да. Кажется, было наивно с моей стороны пытаться сыграть на его эмоциях и спровоцировать еще один срыв. У Люта бы получилось, а меня Найден скорее сам до ручки доведет.

Но, с другой стороны… сегодня я подала заявление о переводе — через Беляну, в обход Люта и, подозреваю, вопреки его интересам, так что особист наверняка приложит все усилия, чтобы прошение застряло на этапе согласования с будущим непосредственным начальством. Если я сейчас сложу руки и сдамся, ему это удастся.

— Грозный эльфийский выкормыш не одну неделю боялся ко мне подойти, — заметила я. — Ограничивался маньячными звонками и сопением в трубку. Ах да, и аж двумя фразами.

Найден нахмурился — но через мгновение снова улыбался. Только уже не издевательски, а…

Не надо мне так улыбаться.

— Должен же я был дать тебе осознать, куда ты так стремилась, — негромко сказал он, — и чего стоят все эти ученые и стратеги. Они ведь ничего не понимают, не так ли? Ты сумела совладать с магией, и им кажется, что на их стороне — волшебница, способная превозмочь любые невзгоды и творить чудеса. Будто ожили все эльфийские легенды, будто нашелся способ обойти законы физики… и до них не донести, что магия — всего лишь еще одна форма энергии. Они не хотят этого слышать и грязнут в самовнушении. Никакими разумными доводами ты до них не достучишься. Тебе придется стать всесильной ради них… или разочаровать их так, что никто не пожелает тебя видеть.

Тихий, хрипловатый голос, полумрак одиночной палаты — и асимметричное лицо, смертельно бледное под своей южной смуглостью; белесый росчерк старого шрама, навсегда изменивший его улыбку, но так и не справившийся с чертовым обаянием.

Мне хотелось слушать его вечно. Это сверхъестественное, невозможное понимание, сопереживание, на которое не может рассчитывать ни один обычный человек, — мне его не хватало. Среди ученых, не слышащих никого, кроме себя самих, с их идиотскими идеями, в которых я неизменно выступала как долбанная сказочная фея, призванная разрешить все трудности мановением волшебной палочки; среди особистов, преследовавших свои неизвестные цели; среди обывателей, не сталкивавшихся ни с чем из этой съехавшей с катушек магической реальности, но орущих громче всех…

Правда. Найден был прав во всем до единого слова… и манипулировал мной. Всем — до единого слова.

Моя сказка — с орехово-карими глазами, асимметричным лицом и самой теплой на свете улыбкой — закончилась, и ее сменила суровая реальность.

У нас с Найденом были взаимоисключающие интересы. А с Лютом мы похожи гораздо больше, чем могло показаться на первый взгляд.

Манера ставить работу во главу угла, по крайней мере, точно входила в число общих черт.

— Есть третий вариант, — уверенно сказала я и подалась вперед.

Найден неосознанно ответил тем же.

— Помоги мне, — одними губами произнесла я и едва наметила движение затылком назад, указывая на битком набитый особистами тамбур-шлюз. И уже в полный голос сказала: — Я могу работать на тех, кто не ждет от меня чудес. Где ты добыл коды доступа к моему номеру?

Найденыш громко фыркнул.

— Зашел в управление невидимым и запомнил наизусть.