Колыбельная для Джона (СИ)

С утра Майк, до отвращения бодрый и благодушный, уходит в библиотеку, а Джон, так и не сомкнувший ночью глаз, остается один. Возвращение в недавнее прошлое дается тяжело. Чтобы продолжить жизнь в заданном темпе и тональности, нужно найти силы. Джон выбирается из постели и как есть, босиком и в пижаме, открывает шкаф. Там, на самом дне дешевой клеенчатой сумки лежит футляр, который он не открывал с ТОГО САМОГО ДНЯ. Выпускной концерт помнится отчетливо, до мельчайших подробностей, словно документальное кино, которое кто-то помимо его воли загрузил в мозг без права удаления. Джон старается забыть про это кино, он никогда не пересматривает его, но картинки сами по себе всплывают непроизвольной ассоциацией с самыми неожиданными вещами, причиняя боль. Зачем сейчас ворошить прошлое? Джон не знает, но достает потертый футляр, бережно проводя дрожащими пальцами по теплой шероховатой поверхности. Он помнит каждую трещинку и каждую царапину, сломанную застежку и облупившийся угол. Сердце заходится безумным перестуком, когда он открывает его и некоторое время глядит на сиротливо разобранный кларнет, напоминающий выброшенного на берег огромного кита, грациозного и сильного когда-то, исторгающего красивые звуки при должном обращении. Кларнет понимал маленького Джона, как никто, сердился и злился вместе с ним, плакал и радовался, а Джон отказался от него. Зачем он взял его с собой, когда уехал в Лондон? Ведь решил же твердо забыть о кларнете, но вот он, здесь, в одной с Джоном комнате, глядит укоризненно в немом обидном недоумении – почему мы не вместе? Джон касается подушечками пальцев гладкой поверхности, металлических клавиш … Отчего он вдруг вспомнил о нем? Ведь пять лет не вспоминал. «Брамс. Соната для кларнета и фортепиано номер один фа-минор», - всплывает в голове низкий голос. Вот почему вспомнил – не он сам, ему напомнили. Напомнил. Шерлок Холмс. Джон слабо улыбается –это произведение он готовил для выпускного концерта. Тренировался как проклятый, именно тогда взялась эта дурная привычка пальцами обеих рук на гладкой поверхности отыгрывать Брамса. Даже сейчас, непроизвольно, в минуты волнения или ожидания, не отдавая отчета мозгу, пальцы сами отстукивают сложную мелодию. Джон мучительно долго заставляет себя закрыть футляр, так и не достав кларнет. Слишком все это больно. Прошлое должно остаться в прошлом. Джон щелкает сломанным замком, убирает подальше, на дно сумки футляр, а сумку задвигает в самый темный угол шкафа. Слава богу, обошлось без приступа паники. Главное - не вспоминать. Начинается новый день. Ему нужно привести себя в порядок и отправиться на учебу. Он должен добиться поставленной цели, он не имеет права подвести тех, кто в него верил. Никаких чувств, страстей и романов, даже дружбы он больше не хочет, вполне достаточно доброжелательного и слегка отстраненного Майка в качестве соседа по комнате, чтобы не было больно терять. И конечно же, никакого Шерлока Холмса, разбивающей сердца и рушащей репутации сучки. Джон морщится, ему неприятно это слово – даже про себя он не может позволить себе так назвать давешнего красавчика. Будильник в телефоне начинает пронзительно трезвонить, и Джон вздыхает – пора на занятия. Начинается новый день.

Решение забыть о Шерлоке Холмсе проваливается на следующий же день, когда Джон видит у расписания его высокую фигуру в черном костюме и экстравагантном пальто. На миг Джон зависает, разглядывая с жадным любопытством, удивляясь, почему раньше не замечал его. Ведь они учатся в одном университете, у них наверняка даже некоторые предметы общие. Разве возможно пройти мимо такой красоты и не заметить?

- О, нет, только не этот взгляд, - голос Майка выводит Джона из эстетического ступора.

- О чем ты? – защищается Джон, чувствуя, как уши опять предательски алеют.

- Этот влюбленный взгляд, - поясняет Майк, - я видел его неоднократно. Молли. Молли Хупер точно так же на него смотрела, а потом рыдала у меня на плече. Он разбивает сердца, помнишь?

- Я вовсе не влюблен, - бурчит Джон, - тебе показалось. А кто такая Молли?

Майк смотрит на него так, будто хочет сказать: «Я вижу тебя насквозь, меня не проведешь». Они идут на лекцию, и Майк вещает, как настоящий гуру, прокладывая им дорогу в человеческом море, словно ледокол среди льдов и айсбергов:

- Такие, как он, разбивают сердца. Конкретно он разбивает сердца. Молли Хупер – милая, добрая и безотказная Молли Хупер, выпустившаяся в прошлом году. Она сейчас работает в Бартсе помощником патологоанатома. Она была влюблена в Холмса до безумия. Точно так же смотрела, как ты только что. Делала для него все. Он вертел ею, помыкал, использовал, а потом она рыдала у меня на плече.

- Он ее бросил? – осторожно интересуется Джон.

- Скорее всего, - кивает Майк. – Но при этом продолжает таскаться к ней в морг, а она продолжает делать все, что он ей велит. Это зависимость. Знаешь, что зависимость – добровольное рабство? Что может быть хуже рабства?

Джон не знает, и соглашается с Майком. Ему искренне жалко бедную Молли Хупер.