Колыбельная горы Хого

– Земли Истока умирают. – Райдэн старался говорить спокойно, но Мико видела, с каким трудом это спокойствие ему даётся. Она чувствовала, как всё у него внутри дрожит и клокочет. Он тоже понимал, что ситуация выходит из-под контроля, но всё ещё пытался её спасти. – Тысячу лет назад ваш предок разделил наши миры и этим нарушил баланс магии. Поначалу это было незаметно, но теперь привело к тому, что наш остров погибает. Урожаи скуднеют, болезни делаются всё тяжелее, ёкаи стоят на пороге исчезновения. У земель Истока есть дух-хранитель, если он умрёт, остров станет непригодным для жизни. Поэтому как можно скорее нужно снять печати и вернуть остров в человеческий мир.

– Снять печати? – Император вскинул брови и усмехнулся в седую бороду. – Если же ваши земли больше не приносят урожая, не решите ли вы отобрать наши?

– Мы не хотим ничего отнимать, но хотим стать добрыми соседями. Ёкаи такие же жители Хиношимы, как и все остальные.

– Ничего подобного! – воскликнул Такаюки. – Хиношима принадлежит людям. Не для того наши предки избавили страну от ёкайской заразы, чтобы теперь вернуть всё назад.

– Пока что я не вижу ни одной причины помогать вам, – кивнул император Иэясу. – Разве людям не будет лучше, если ёкаи вымрут и перестанут нас беспокоить? За последнюю тысячу лет, когда они пробирались на наши земли, то не приносили ничего, кроме смерти и ужаса, разоряя деревни и похищая людей. И вы просите снять печати?

– Не все ёкаи… – начала было Мико, но Такаюки фыркнул.

– А выпустить ты предлагаешь всех! – Он, забыв о вежливости, почти выплюнул эти слова.

– Разбойники – обычные люди! – годами разоряют деревню всего лишь в дне пути от Гинмона! Отнимают добро, насилуют женщин и похищают детей! – Мико всплеснула руками. – Что же, теперь всех людей загнать на остров и заморить голодом?

– Молчи, женщина, если не смыслишь, о чём болтаешь! – гаркнул Такаюки. – Нельзя сравнивать разбойников с кровожадными тварями, которые ничем не лучше зверей.

– Эта кровожадная тварь пришла к вам вести переговоры, – пророкотал Райдэн. – Да, ёкаи другие, но мы не дикие звери и знаем, что такое закон. Сейчас беды случаются оттого, что, вырываясь из-под закона земель Истока, ёкаи не принимают законов смертных на их землях. Когда мы объединим миры, научим их чтить и ваши законы. К тому же объединение восстановит потоки магии, и в Хиношиме заклинатели снова обретут былую силу. Возможно, вы не помните, но раньше люди могли подчинять стихии, владели такой силой, что нынешним заклинателям даже не снилась. Вы можете это вернуть.

– Или ты лжёшь, чтобы заполучить наши земли, ёкай, – ткнул в него пальцем принц Такаюки. – Добиться своего, а потом устроить пир на наших костях.

– Мы можем заключить сделку. – Мико поражалась, откуда в Райдэне вдруг нашлось столько выдержки. Она сама уже едва сдерживалась, чтобы не кинуться на Такаюки и не выцарапать ему глаза. – Магическую сделку, я от имени своего народа принесу клятву не посягать на ваши земли и…

– Сделки с ёкаями всегда проигрышные, – со знанием дела хмыкнул Такаюки. – Да и как ты можешь отвечать за весь свой народ?

Тут Такаюки был прав. Райдэн не мог, он даже не был правителем в полном смысле этого слова. Мико с надеждой посмотрела на Хидэо, тот угрюмо молчал, опустив взгляд. Похоже, спорить с отцом и братом он не собирался.

– Как у вас вообще хватило наглости явиться сюда и просить о подобном? – продолжал Такаюки, но император снова поднял руку, призывая его замолчать.

В комнате повисла тишина. Мико с ненавистью смотрела на младшего принца, а Такаюки не скрывал отвращения к ней. Хидэо ковырял ногтями заусенцы на пальцах и казался ещё бледнее прежнего. Райдэн решительно смотрел на императора. Тот безмятежно глядел на приоткрытые сёдзи, за которыми остались его жена и дочь. Время тянулось, сливаясь с приглушёнными звуками праздника, на котором ряженные в ёкаев люди пели песни и отплясывали под бодрый ритм барабанов.

– Вы же знаете, что ёкаи могут быть другими, – сказала Мико, стискивая в кулаках ткань своего кимоно. – Что они не так уж и отличаются от нас. Вы знаете, что они могут быть на стороне людей, умеют быть верными, добрыми и по-настоящему умеют любить. У вас при дворе живёт кицунэ…

Император Иэясу вздрогнул, бросил на неё быстрый колкий взгляд, но не повернул головы.

– Наглая ложь! – взвился Такаюки, вскочил, бросился к Мико, занося руку для удара, но Райдэн сорвался с места и преградил ему путь. Мико не видела лица Райдэна, но Такаюки испуганно попятился и опустил руку. – З-за такие речи этой женщине отрубят голову! Она посмела оскорбить самого императора Иэясу. Отец, почему вы молчите? Эта женщина…

– Сядь и не позорься, Такаюки, – сухо приказал император. – Не заставляй меня жалеть о том, что решил объявить тебя своим наследником, мальчишка.