Кома. Первая и вторая книги

Само собой, что когда они решили уйти с кухни, то дружно рухнули на пол с громким нецензурным воплем. Молли засуетилась рядом, больше мешая, чем помогая. Я с интересом наблюдал, как они пытаются встать, и сочувственно спрашивал, не ушиблись ли они, не нужно ли залечить синяки, ловя в ответ гневные и подозрительные взгляды. Сириус весело меня рассматривал, я прятал в чашке улыбку и в ответ смотрел совершенно невинно. Но тут выражение лица Блэка внезапно изменилось. Он замер, его глаза расширились, а улыбка закаменела. Сириус снова впился в меня этим странным взглядом. Я поежился. Да что с ним такое? Нет, у него конечно есть сдвиг по фазе — Азкабан ни для кого не проходит даром, но тут явно примешивалось что-то другое.

Постепенно разговоры на кухне возобновились, миссис Уизли суетилась с ужином, гости рассаживались, а я тишком свалил оттуда, пока никто не обращал на меня внимания.

Дом за эту неделю изменился ненамного. Жильцы во главе с Молли отмыли холл и лестницу со светильниками. Стало светлее, и от этого обшарпанность особняка бросалась в глаза. Если у Северуса было эдакое нуарное ретро рабочего квартала, то это — однозначный декаданс. Роскошь и тлен, полные своеобразного обаяния. Я любовался домом, медленно и печально поднимаясь по ступенькам, когда услышал голоса и невольно остановился.

Самая первая комната от лестницы была занята Джинни, а теперь к ней присоединилась и Гермиона. Разговаривали все трое.

— …Ты считаешь, что все равно нужно написать Гарри, несмотря на запрет директора? — с сомнением прозвучал голос Гермионы.

— Да, он же наш друг, — горячо ответил Рон. — Ты же согласна со мной, Джинни?

— Ну, ему, наверное, очень одиноко, — неуверенно ответила девочка.

— Тогда ничего конкретного писать нельзя, вдруг его почту перехватят? Или за ним следят… Просто поддержим, — раздался недовольный голос Грейнджер. — Нам тогда меньше влетит.

Я замер, боясь издавать лишние звуки и надеясь услышать продолжение разговора.

— А что насчет тебя? Почему ты так быстро приехала? Ты же должна была прибыть позже? — снова спросил Рон.

— Родители… Мы поссорились, — Гермиона замолчала. — Я для них сплошное разочарование. Стефани, моя сестра, снова гордость семьи. Она снова обошла меня по всем пунктам, — горько добавила девушка.

— Как это, гордость семьи?! — пораженно воскликнул Рон. — Она же… обычная. Маггла. Ведьма ты, ты — особенная!

— Спасибо, — голос Гермионы был надломленным. — Но про меня даже рассказать никому нельзя, а Стефани лучшая в школе. Все родственники и друзья, да даже знакомые вынуждены при встрече выслушивать про ее успехи. Родители ею так гордятся! Нет, мне никто из них ничего не говорит, но… Они меня не понимают, не видят смысла в моих успехах по Трансфигурации или в Чарах. Я даже показать им ничего не могу. Думаю, они сами до конца не верят в мою магию…

— Да, дела-а, — протянул Рон, а Джинни хмыкнула.

— А что у тебя с этим Волховым? — бесцеремонно спросила девчонка.

— Эээ… а тебе какое дело? — замешкавшись, резко ответила Гермиона. В голосе звучало раздражение.

— Трудно ответить? — лениво подхватил Рон.

— Нет, но это только наше дело! И Рон, ты же знаешь, что мы встречаемся, к чему такие вопросы? — послышались шаги, и я стал громко топать, поднимаясь.

Гермиона вышла из комнаты, в раздражении рванув дверь на себя, увидела меня и остановилась в замешательстве.

— Вадим…

— Что-то случилось? — доброжелательно улыбнулся я, рассматривая раскрасневшуюся от злости Грейнджер. Когда она злилась, то была чудо как хороша.

— Э… нет, все нормально, — буркнула она. — Можно я побуду с тобой? Ты не занят?

— Буду рад. Покажу тебе свою комнату, оценишь мягкость кровати… — почти мурлыкнул я последнюю фразу, приближаясь к девушке вплотную и протягивая ей руку.

— Дурак! — покраснела Гермиона. — Ничего не будет!

— Конечно, как скажешь.

Она увидела мою улыбку и заметно расслабилась, а я посмотрел на застывших Уизли за ее спиной и после паузы коварно прошептал, наклонившись к ее лицу:

— Ничего из того, что ты сама не захочешь, милая.

Громкий шепот не могли не услышать двое за спиной моей девушки. Рон возмущенно засопел и побагровел. Джинни от него не отставала, прижав руки к алеющему лицу и отводя глаза.

— Так нельзя, вы!.. — возмущенно и жалобно залепетала девчонка. — Вы… Я все маме расскажу! — наконец нашлась она и скатилась вниз по лестнице.

— Гермиона, не ходи с ним! — Рон мужественно закрыл собой Гермиону, оттаскивая ее и бросая в мою сторону злобные взгляды.

Мечтай, балбес! Тебе ничего не обломится.

— А! — воскликнул я, расплываясь в довольной улыбке. — Ты хочешь посмотреть мою комнату вместо нее? Или вместе с ней? А, я понял! Теперь ясно, почему твои братья так стремятся попасть ко мне, когда я выхожу из ванны или переодеваюсь. Наверно, я вас всех привлекаю.

Я поиграл бровями, со значением глядя Рону прямо в глаза. Тот покраснел еще больше, хотя, казалось бы, куда уж дальше. Открывая и закрывая рот, как рыба, он не мог и слова мне возразить. Гермиона, уже привыкшая к моему чувству юмора, беззвучно смеялась за его спиной.