Кома. Первая и вторая книги

— Что? Вы не знали? — удивился Рон, оглянувшись на них. — Они парочка. Все об этом говорят.

— Н-нет, — заикаясь, ответил Поттер. — Это правда?

Я только фыркнул.

— Даже если и так, то тебе-то какое дело, Поттер? Я же на тебя не посягаю. Живи сам и дай жить другим.

Гермиона открывала и закрывала рот, взгляд у неё плавал. Я прямо-таки слышал звон, с которым в её мозгах столкнулись оскорбленная брошенная ведьма и толерантная демократичная правозащитница. Наконец, в ее голове щелкнуло, и она разродилась спичем.

— Прекрати, Рональд! Это не наше дело, с кем проводит время Вадим. И Драко не мерзкий, он очень помог нам, когда тебя не было рядом! В конце концов, это просто неприлично — лезть в личную жизнь других людей.

Рыжий сердито покраснел, но промолчал. Малфой быстро схватил с тарелки бутерброд, откусил кусок и принялся пережевывать его с крайне сосредоточенным видом.

— Хватит, — прервал перепалку друзей Поттер. — Потом поговорим. Я давно хотел спросить: почему ты мне так и не написал, Драко? Ты же обещал. И мы не закончили разговор про традиции и политику Лорда.

На секунду Малфой сбился с ритма, как будто в масле неожиданно нашлось что-то не то.

— Понимаешь, Поттер… — он прожевал бутерброд и с достоинством потянулся к чаю. — Гарри…

Я смотрел на то, как он тянет время, и в голове вертелся анекдот про русского шпиона в стане англичан, который пил чай, не вынимая ложечку и прищуривая глаз.

— У него дома была несколько не та обстановка, чтобы вести с тобой переписку, — вмешался я. — Ты забыл, в чем подозревали его отца?

— Вот как, — нахмурился Поттер. — А почему перестал приходить в наш класс?

— Потому что за нами наблюдают, — снисходительно объяснил Малфой. — А я защищаю Вадима от покушений и попыток похищения. Пока я пользуюсь определенным влиянием на факультете, это сдерживает особо ретивых, но если меня засекут на общении с тобой, нам с Волховым тут же придет конец!

— Ааа… Так вот почему… Ну, тогда не будем мешать…

И троица с просветленными лицами отошла от нас к эльфам. Малфой метнул на меня странный взгляд. Я невинно улыбнулся.

— Что? Ну, прости, вмешался в разговор, но ты был так сосредоточен, чтобы не выплюнуть бутерброд на глазах у Уизли, что я не выдержал! В масле что-то было, да?

— В хлебе, — медленно ответил он. — Странный привкус.

Я только шире улыбнулся.

Мы спокойно допивали чай, когда из глубины кухни внезапно раздался громкий разгневанный вопль.

— Да как вы смеете обвинять моего хозяина… бывшего хозяина мистера Крауча?! Вы гадкая, мисс! Винки больше не хочет слушать о дурацкой свободе! Винки теперь работает в Хогвартсе, она не свободна! А ты, Добби? Как тебе не стыдно, Добби? Нельзя говорить о своих хозяевах плохо, даже если они тебя выгнали! Ты позор нашего рода!

Мы с Малфоем дружно подскочили, выронив бутерброды и лишь чудом не расплескав чашки.

— Это что еще за концерт? — нахмурился Малфой.

— Эльфы бунтуют против освобождения от рабского труда, — буркнул я. — Гермиона весь прошлый год носилась со значками Г.А.В.Н.Э. Я еле уговорил её не обсуждать эту тему с тобой.

Серебряные глаза наполнились невыразимым недоумением вперемешку с презрением.

— Грейнджер вздумала освобождать эльфов? Она рехнулась?

— Нет, это демократические ценности, французская революция. Ну, знаешь, союз, равенство, братство… А, нет, это не из той оперы, — спохватился я.

Выгнутая бровь закостенелого монархиста и консерватора выразила всю гамму эмоций, которые вызвала эта новость.

Тем временем скандал набирал обороты.

— Они мне больше не хозяева! — гордо пискнул какой-то эльф, перекрывая возмущенные вопли Винки. — Добби теперь не волнует, что они скажут! Добби… Добби скажет Гарри Поттеру… Его хозяева были… были плохие, черные маги!

Услышав это, Малфой полыхнул адской злобой, будто спичка, и вскочил. Выпрямленная спина, маска надменности, легкий стремительный шаг — он врезался в эпицентр скандала с неумолимостью ледокола.

— Добби! — пророкотал он на всю кухню. — Значит, твои хозяева были плохие, черные маги? Отчего же ты тогда стоишь здесь, живой и здоровый? Раньше я был доволен твоей участью, но теперь понимаю — нужно было поступить, как советовала супруга главы рода, и отрубить тебе голову за все твои выходки! Чтобы ты никогда! Не смел! Оскорблять! Магов!

Я метнулся к белому от злобы Малфою, обнимая его за плечи. Добби, выделяющийся на фоне остальных веселенькой разномастной одежонкой, прижал лопоухие уши, посерел и задрожал всем телом.

— Паразит! Пиявка! Жалко, тебе не стерли всю память, а только наши секреты! — не унимался Малфой, пытаясь дотянуться до своей волшебной палочки и не обращая внимания на шокированную троицу. Добби коротко взвыл и с разбегу приложился головой о печную дверцу.

— Добби плохой!

— Добби, перестань! — Рон и Гарри дружно оттащили бьющегося в истерике домовика.

— Драко, ты что творишь?! — Гермиона была в полном шоке. — Добби, ты что, раньше принадлежал Малфоям?

— Да, это был наш эльф! А знаешь, за что мы его выгнали? Он пытался отравить моего отца, чтобы я стал главой рода! Подсыпал пестицидов в еду!