Кома (сборник)

– Хватит баламутить, – сухо сказал я, беря кляузника под локоток. – Пройдемте, гражданин. Извините, товарищи.

Тот задергался, вырывая локоть.

– Это куда его? – заволновались сочувствующие. – Куда «пройдемте»?

– Отпусти руку! – вопил задержанный.

– Вы, кажется, собрались в отделение? А где оно, знаете? Так вас проводить или сами пойдете, ножками?

– Отпусти, ты!..

– Отпущу, если вы не будете цепляться к прохожим. Обещаете?..

Фрукт вырвался, стал отряхиваться и фыркать, как дикий кот.

– Попрошу следовать за нами, – сказал Ерема. – И без глупостей, пожалуйста.

– Куда следовать? – спросили двое молодых людей из числа сочувствующих, подозрительно оглядывая нас с Еремой.

– В 108-е отделение милиции, – охотно пояснил я. – Вон туда, на ту сторону, за кафе «Лира». И вас попрошу пройти с нами, молодые люди, в качестве понятых. Пройдемте, товарищи. Саша, приглядывай за гражданином.

– За мной не надо приглядывать! – запротестовал виновник нечаянного торжества законности. – Приглядывать надо за вами, за обоими!

– Очень хорошо, – согласился я благодушно (естественный расслабон после удачного задержания). – Молодые люди будут приглядывать за нами, мы за вами, только давайте без пререканий. Сюда, пожалуйста.

Маленькой толпой мы спустились в подземный переход под Тверской. Свидетелей за нами увязалось аж четверо: двое приличных парней, строго и с явным предубеждением поглядывающих на нас с Еремой, и стройный мичман в парадной форме, на котором висела сгорающая от любопытства приятная молодая особа лет двадцати.

– Собственно, не совсем понятно, что происходит, – опомнился в переходе один из свидетелей. – У вас что, тоже какие-то претензии к гражданину?

Я хмыкнул и даже притормозил, хотя, разумеется, не терпелось поскорей попасть в отделение.

– Саша, у нас есть претензии к этой невинной овечке?

– Ты сам… алкаша! Два алкаша пара! – парировал недотыкомка.

– Успокойтесь, гражданин, – урезонил его Ерема. – Невинной овечкой мой товарищ назвал вас исключительно в ироническом смысле, отнюдь не имея в виду умалить тяжесть содеянного…

А я тем временем обрабатывал мичмана:

– Когда нормального советского человека поддразнивают: «Дядя, достань воробушка!» – а он в ответ достает пушку и начинает палить по воробьям или по пацанам – это что, адекватная реакция? Нет? Вот и наш объект по реакциям никак не укладывается в параметры нормального советского человека. Притом, заметь, категорически отказывается показать содержимое кейса. Но ничего. В отделении, при понятых откроет как миленький.

– Вы что, хотите сказать, что…

Парни резко притормозили, а гляделки юной особы, висевшей на мичмане, зажглись таким неистовым любопытством, что под землей просветлело.

– Именно это я и хочу сказать, – подтвердил я, грустнея лицом от несовершенства мира. – Именно это.

– Да он и по-русски-то не умеет толком!.. – брезгливо ввернул Ерема. – Ругательствам обучили, а обыкновенным оборотам вежливости не сочли нужным. Плохие у вас были учителя, товарищ не знаю кто. Никудышные.

– Кого вы слушаете?! Это же обыкновенные наглые алкаши!

– Да-а-а… – посочувствовал Ерема. – С изобретательностью, прямо скажем, не густо…

– Далее последует заявление, что это не его портфель, – пояснял я провожатым. – Разумеется, он подобрал его на улице и нес в стол находок.

Парни растерянно смотрели то на нас, то на недотыкомку. Похоже, им совсем расхотелось сопровождать нас в отделение.

– А от кого это, извините, так странно попахивает?.. – пошептавшись с мичманом, спросила девица.

– Попахивает от нас, – с горечью признался я, для убедительности помахав пакетом с бутылкой. – Мы ж на работе. Приходится, знаете, и в ресторанах сиживать, пока отлавливаешь всякую шушеру.

– И под заборами валяться, конспирации ради…

Это уже у недотыкомки прорезалось чувство юмора.

– А ты говоришь – плохие учителя, – хмыкнув, возразил я Ереме. – Нет, Александр Викторович, учителя у нашего фигуранта были профессионалы. Только здесь, господин хороший, ваши фокусы не пройдут. Вы по-прежнему настаиваете, что портфель не ваш?

– Нет, конечно! То есть… Как не мой? Мой, конечно! Вы что, с ума сошли?

– Ах, теперь уже ваш! Очень хорошо! Запомните, товарищи, этот трогательный момент истины: наконец-то задержанный признал, что кейс принадлежит ему и только ему…

– Кому вы головы морочите? – изумлялся задержанный. – Кого вы слушаете, товарищи?!

– А почему бы вам, действительно, не показать товарищам свой портфель? – неуверенно предложил один из парней. – Если у вас все в порядке, то покажите – и дело с концом…

– Вы с ума сошли?! С какой такой стати я шантрапе какой-то…

– Тогда не знаем, – сказали парни, неуверенно переглядываясь. – Как-нибудь разберитесь, что ли…

– Вас, собственно, никто еще не отпускал, молодые люди, – строго предупредил Ерема.

– Вы что, совсем?!. – заорал скандалист. – Пусть они сперва покажут удостоверения, при чем здесь мой кейс?!

– Хотелось бы, действительно, взглянуть на ваши удостоверения… – как-то вяло, не по-военному отреагировал мичман.