Команда сорванцов: Музей восковых фигур. Бал газовщиков

Но чему именно Дик собирался научить мистера Хорспата, так никто и не узнал, потому что в окно просунулся констебль Джеллико и, увидев эту сцену, так засвистел, что вся общественность встала где была – в ушах у нее отчаянно звенело.

– Что тут происходит? – рявкнул служитель закона. – У вас частный домашний диспут или вам требуется помощь сил правопорядка?

– Конфтебль, арестуйте этого человека! – пробулькал мистер Хорспат. – Фто кафается вашей должности в Газовой компании, Фмит, можете ффитать шебя уволенным!

– А? – оторопела Дейзи.

– Ты не можешь так поступить! – воскликнул Дик. – Это не имеет никакого отношения к газовым работам! Тут дело любви! И чести!!!

– Я могу пофтупать как вахочу! – отрезал мистер Хорспат, вытирая нос и явно чувствуя себя в куда большей безопасности – теперь-то, когда в окно к нему на подмогу влез констебль Джеллико! – Ты флыфал, што я скажал! Ты уволен!

Дик взревел и снова кинулся на него – и даже успел отвесить, как минимум, еще один качественный тумак. Мистер Хорспат с воплем повалился на пол, а в следующий миг констебль Джеллико защелкнул на запястьях у Дика наручники, хоть тот и извивался, будто угорь.

Снаружи, в тени бирючины, мрачно переглянулись близнецы. В словах нужды не было. Оставив позади этот грохочущий, вопящий и воющий хаос, они неслышно и скоропостижно растворились в сумерках.

– В общем, его арестовали, – закончила Анжела.

– Так он в тюрьме? – уточнил Бенни.

– Да!!! – не выдержала Зерлина. – Мы сами видели, как старый Джеллипуз тащил его прочь в наручниках. Пол-улицы это видело!

– Но если… – Гром громко проглотил слюну. – Если он за решеткой… Он же… он же не сможет пригласить Дейзи на Бал газовщиков послезавтра!

– Ты поставил второй шиллинг у Змееглаза? – деловито осведомилась Анжела.

Гром беспомощно кивнул.

– Дьявол! – выразилась Зерлина.

Обе посмотрели на него с жалостью и любопытством – не каждый день удается увидеть конченого человека! Тень работного дома будто пала на бедного Грома – и ладно бы только его! Всего лишь на той неделе они с папой ходили в кино – смотрели эту чертову мелодраму, «Тропа, усыпанная цветами, или Если б он только знал». В ней приличный молодой человек шаг за шагом катился вниз по наклонной. Алкоголь, низменные компании, падшие женщины… кем бы они ни были. И ведь все у него (Гром снова тяжело сглотнул) началось с азартных игр! Герой фильма начал со ставок на скачках (между прочим, употребив на это деньги за жилье), а закончил… на виселице он закончил! И последняя сцена там была, как его бедняжка-мать рыдает в снегу под стеной тюрьмы, а колокол похоронно бьет восемь – час, когда должна свершиться казнь!

Гром пару раз беззвучно раскрыл рот, но сказать все равно ничего не смог. Так вот на что похоже его будущее?

– Так, – сказал Бенни. – Мы должны что-то с этим сделать. Вы, двое – вам придется вытащить Дика из тюрьмы, раз уж вы его туда упрятали. Да-да! Потому что это ваша, к чертовой матери, работа! – рявкнул он грозно, потому что близнецы затеяли было спорить. – И оставьте в покое чертова Змееглаза-Мелмотта, и пять к одному, и как выиграть состояние, и всю остальную дребедень! Дик в тюрьме, и ему там совсем не место, и вы его оттуда достанете. Мне плевать, что вы сделаете, но чтоб он был на Балу газовщиков собственной персоной и точка! Тем временем нам с Громом предстоит еще более трудная и опасная миссия. Мы и сами можем оказаться за решеткой, но все равно должны это сделать. А иначе будет неправильно. Так что вот, – закончил он, обводя чердак воинственным взглядом. – Возражения будут? Нет? Отлично. А теперь все вон и займемся делом!

Глава пятая. Лестница

Близнецам не сообщили, что собираются делать Бенни с Громом, – специально на тот случай, если их поймают и будут пытать. Ничего не знаешь – ни в чем не признаешься.

– Как Гарибальди и его краснорубашечники, когда боролись с австрияками, – сказала Анжела.

У них в гостиной над сервантом висела гравюра с изображением великого итальянского героя. Что именно он сделал, они так, в общем-то, толком и не разобрались, но наверняка что-то жутко опасное и доблестное.

А сейчас и у них было такое же задание – опасное и доблестное!

Двойняшки медленно шли домой, переговариваясь вполголоса и слегка сложившись домиком, как всегда делали, когда что-то замышляли. Не один, далеко не один прохожий, завидев их, суеверно скрестил пальцы – слишком многие знали девочек Перетти в действии!

За ужином они едва видели, что едят. Их матери пришлось грохнуть по столу кулаком и многозначительно потянуться за хлебным ножом – только тогда сестры вышли из этого взаимного транса.

– Что задумали, деточки? – спросил их папа, веселая и открытая душа.

– Ничего, – честно ответили деточки.

– Во что-то они влипли, – сказал братец Альф. – Я это точно вижу.

– А вот и нет, – отбрила Зерлина.

– Ну, ежели не влипли, значит, скоро влипнут, – пожал плечами другой их брат, Джузеппе, или, для краткости, Джо.

Как и глава семьи, он подвизался в торговле сухофруктами.