Команданте Чавес

Его слова, сказанные тогда, 2 февраля, произвели на меня глубокое впечатление. Я должен был 48 часов спустя прибыть в Центральный университет Венесуэлы, где я выступал перед студентами 40 годами и 10 днями ранее, 24 января 1959 года.

Цифры и данные, которые этот приезжий знал в тот момент новой встречи, привели его к выводу, что народу Венесуэлы предстоит в пору этого нового рассвета отважно и разумно бороться с серьезными трудностями, которые вытекали из экономической и социальной ситуации, в какой оказался этот героический народ.

Я упомянул сведения и цифры, которые сегодня списываю буквально из текста моего выступления того 3 февраля, семь лет назад.

«Экспорт товаров, согласно отчету Центрального банка Венесуэлы: в 1997 году – 23,4 миллиарда долларов, в 1998 году -17,32 миллиарда». Всего за один год стоимость экспорта упала на 6,08 миллиарда долларов.

Нефть (главная статья экспорта). Цены: «1996 год – 20 долларов за баррель; 1997 год – 16,5 доллара; 1998 год-9 долларов». Накануне вступления в должность.

«Главные руды – железо, алюминий, золото и производные продукты, такие как сталь, все в большей или меньшей степени значительно упали в цене. Обе статьи составляют 77 % экспорта. То есть нефть и руды.

Торговый баланс:

1996 год – 13,6 миллиарда долларов.

1998 год – 3,4 миллиарда.

Это было то, что получили в один год и что получали в другой, почти треть.

Разница: 10,2 миллиарда всего за два года.

«Баланс платежей» – другой раздел.

1996 год – 7 миллиардов, положительных для Венесуэлы.

1998 год – 3,418 миллиарда, отрицательных для страны.

Имеющиеся резервы иностранной валюты:

В 1997 году – 17,818 миллиарда.

В 1998 году – 14,385 миллиарда долларов.

Резервы катились вниз, как могло вот-вот опаснейшим образом повториться после нефтяного переворота, происшедшего вслед за военным переворотом 11 апреля 2002 года. Да, потому что так и было, это резкое падение в следующем, 2003 году, то есть падение резервов, быстрое, кажется, они уже приближались к 13 миллиардам в первом полугодии того года и, без сомнения, еще через несколько месяцев сократились бы до нуля. Некоторые уже увезли из Венесуэлы 300 миллиардов долларов, стоимость которых на сегодняшний день была бы равна 2 триллионам долларов, чего более чем достаточно для ускоренного развития всего полушария, особенно если это рациональное развитие, а не потребительское и расточительное.

«Чистые потери» – 3,5 миллиарда примерно за один год.

Внешний долг.

«Почти 40 % бюджета страны идет, – сказали мы тогда, – на обслуживание внешнего долга». Это были международные данные.

Социальная ситуация по различным национальным и международным источникам.

«Безработица: официальные цифры называют от 11 % до 12 %. Есть другие цифры, которые подходят к 20 %». И после государственного переворота плюс нефтяной переворот они превысили 20 %, когда эти показатели безработицы уже снижались до 10 % или до 9 %.

«Неполная занятость примерно 50 %.»

«Почти миллион детей существует как придется», – так сказал президент. Об этом свидетельствовали статистические данные той эпохи.

«Детская смертность – почти 28 на 1000 новорожденных. 15 % умирающих умирает от истощения». Действительно от истощения.

«Только один из каждых пяти детей заканчивает начальную школу», – другой верный факт, приведенный в день вступления в должность; «45 % подростков не ходят в среднюю школу». Мы в то время уже достигли показателя более чем в 90 %. Кто стал бы говорить нам об этих проблемах? Как мы могли игнорировать их, если в течение многих лет мы старались снизить их, с победы Революции до настоящего времени, когда этот показатель практически сто процентов, как он уже начал быть или есть в Венесуэле.

«45 % не посещающих школу – цифра действительно впечатляющая», – сказали мы.

Мы добавили: «Более миллиона детей участвуют в рынке труда; более 2,3 миллиона, исключенных из школьной системы, не имеют никаких занятий».

«В последние десять лет, – сказали мы, мы прочли об этом до поездки в Венесуэлу, – более миллиона венесуэльцев, которые принадлежали к средним слоям, категория «с», перешли в категорию бедных и неимущих, которая включает сегодня 77 % населения, из-за снижения доходов, безработицы и последствий инфляции».

Это происходило на родине Боливара, в стране, самой богатой природными ресурсами в Латинской Америке, имеющей площадь почти в миллион квадратных километров и не более 22 миллионов жителей. Это не Бразилия по протяженности и по населению.

«Я привожу эти соображения, – сказал я в заключение, и с большой осторожностью, чтобы это не сочли вмешательством во внутренние дела, – под свою полную и абсолютную ответственность в надежде, что они будут полезными.»

Как представить себе, что когда-нибудь здесь, семь лет спустя, мы будем повторять их как неопровержимое доказательство того, что происходило и что произошло за эти семь лет в Венесуэле.