Командарм. Позади Москва

С полчаса танкисты шли не останавливаясь. Болото постепенно осталось позади, теперь вокруг расстилался низменный лес. Во время паводков его, скорее всего, подтапливало, однако сейчас, пока еще не начались затяжные дожди, местность оставалась вполне проходимой. Раненую ногу все чаще дергало болью, но лейтенант, сжав зубы, терпел, прилагая все силы, чтобы товарищ ничего не заметил. Насчет «всего-то царапины» лейтенант, разумеется, приврал, успокаивая башнера, осколок не только пробил мышцу, так еще и застрял где-то внутри, зараза такая. Ничего, перебедует: бедро Степка перевязал, предварительно залив рану йодом и присыпав стрептоцидом, так что нагноения можно не опасаться. Ну… теоретически понятно. Да и какая разница? Главное, до своих живым добраться, а уж там и госпиталь, и все такое прочее. Обидно, конечно, после второго же боя снова на больничной койке оказаться, ну да что поделаешь… В прошлый раз куда хуже было, а сейчас, глядишь, за пару недель оклемается. Главное, чтобы потом, как выпишут, обратно в свою часть отправили. Уж больно мужики у него замечательные, не соврал комдив, когда обещал, что дает ему самый героический в дивизии экипаж!

– Стой, командир, – внезапно негромко произнес Анисимов, переходя на «ты», что случалось с ним крайне редко, и дергая лейтенанта за плечо. – Вон тудой давай, под куст, и ложись, а я следом.

– Что такое, Степа?

– Точно не знаю, но предчувствие у меня нехорошее. Слышишь, как галки орут? Вон там, позади и левее? Спугнул кто-то.

– Может, наши?

– Наши все впереди, а тут только фрицы могут быть, – отрезал Степан. – Говорю ж, предчувствие нехорошее.

– Суеверный, что ль? – попытался было пошутить Серышев, но замолчал, наткнувшись на взгляд товарища.

– Может, и суеверный, а может, просто осторожный. Я в деревне вырос, правда, не в этих краях, но болот да лесов у нас тоже хватало. Точно говорю, идет кто-то за нами. У тебя сколько патронов?

– Семь в барабане, остальные россыпью в планшете, десятка три.

– Хреново, – вздохнул танкист. – Если бой начнется, времени на перезарядку не будет. Хотя у меня тоже не лучше. Плюс вот это. – Анисимов вытащил из кармана генеральский «Вальтер», который зачем-то сунул ему перед уходом Божков. – Гришка, добрая душа, поделился, хоть сперва себе хотел оставить. Сказал, держи, мол, на удачу, а потом вернешь. Зато гранат у нас аж пять штук.

– А…

– Тихо! – зло зашипел башнер, пригибая голову командира к земле и залегая следом. – Замри! Вон туда глянь, видишь? Говорил же, фрицы…

Фашистов оказалось аж целых восемь человек. Одетые в какие-то незнакомые пятнистые балахоны, они шли цепочкой, выдерживая дистанцию, метрах в тридцати от танкистов. Разглядеть их удалось только потому, что лес уже почти облысел, сбросив отжившие свое листья, и укрыться было негде. Произойди подобное летом или в самом начале осени, прошли бы мимо вовсе незамеченными – у них, вон, даже каски затянуты матерчатыми маскировочными чехлами, поди разгляди их в густой листве! Вжавшихся в усыпанную листьями и прошлогодней хвоей землю танкистов гитлеровцы не заметили.

– Кажись, пронесло… – выдохнул Анисимов, когда спина замыкающего гитлеровца скрылась за кустами. – Если б галки не раскричались, кисло бы нам с тобой пришлось, тарщ командир.

– Это ж они, суки, следом за нашими прут, – думая о своем, пробормотал Серышев. – Не захотели в болото лезть, лесом обойти решили. А как нагонят? Эх, задержать бы их, а? Как думаешь?

– Никак не думаю, – пряча взгляд, буркнул Степан. – У них на восьмерых четыре автомата и три винтовки плюс пулемет. Ничего мы с нашими пукалками не сделаем.

– Так что ж, так и станем, как трусы, по кустам прятаться?! – возмутился ротный.

– Не станем, командир, – покачал головой башнер. – Обижаешь. Следом пойдем, осторожненько. А уж там поглядим, что да как. Нас они не заметили, значит, и удара в спину ожидать не станут…

Глава 14

Мл. лейтенант Колышкин, район Вязьмы, октябрь 1941 года

Цыганков раздраженно сдернул с плеча автоматный ремень:

– Что, снова идти не можешь? Опять привал нужен?

– Ja, – кивнул генерал-полковник, с готовностью останавливаясь. – Ja, sehr kurze Pause. Чьють отдихать, пошалуста! Zehn Minuten. Дьесьят минутен!

– Значит, десять? Хорошо. – Высмотрев неподалеку упавшую сосну, механик-водитель подтолкнул к ней пленного. – Присаживайся, хер генерал. И послушай, чего скажу. Гриша, а ты пока отойди, вон, метров на полста, да покарауль, мало ли что. Короче, прогуляйся.

– Хорошо, Витя, – понимающе ухмыльнулся Божков. – Покараулю, понятное дело.

Подхватив пулемет и сумку с несколькими запасными дисками, радиотелефонист двинулся в указанном направлении.

– А теперь слушай, твое херрово генеральское благородие, – склонился мехвод над усевшимся на шершавый ствол Гудерианом. – Есть у меня серьезное подозрение, что говорить ты по-нашему и на самом деле не шибко умеешь, зато понимаешь почти все.