Командарм. Позади Москва

– Гляди, танкист, – поучал Григория младлей Колышкин. – Твой сектор – вон от того дерева и примерно, до этого. Пока мы не начнем, огня не открывай. А как начнем, постарайся первой же очередью накрыть замыкающих, стольких, скольких сумеешь. Патронов не жалей, хоть весь диск спали, запас у тебя имеется. Сам понимаешь, восемь рыл для нас четверых многовато, а пропустить их категорически невозможно. И дальше долби в пределах сектора во все, что шевелится. Но – аккуратненько, поскольку мы там работать будем, гляди, не подстрели ненароком. Жаль, времени нет, чтобы нормальные позиции подготовить да взаимодействие поподробнее обговорить, но тут уж ничего не изменишь. Все, мазута, удачи тебе…

Проводив скользнувшего в заросли разведчика боковым зрением, Божков шумно вздохнул и занялся пулеметом. Потверже установив сошки, на ощупь проверил, удобно ли тянуться к запасным дискам в раскрытой противогазной сумке. Нормально. И приник к диоптрическому прицелу, наблюдая за противником. Вот из кустов метрах в ста от позиции показалась первая пара. Остановившись, фрицы о чем-то быстро переговорили. Видимо, придя к какому-то мнению, первый двинулся в прежнем направлении. Второй, подав знак идущим следом (пока скрытым от взора пулеметчика ветвями), отклонился в сторону, забирая чуть правее.

Гриша, ощущая, как между лопатками, несмотря на влажный комбез, потянулась тоненькая ниточка пота, ждал, легонько поглаживая пальцем спусковой крючок. Пока рано, рано… товарищ лейтенант приказал не стрелять до первого выстрела. Да и некуда пока стрелять, основную группу все еще скрывает кустарник. Ага, вот и остальные: на открытом месте показался сначала один силуэт, затем второй, третий… Пятый тащил на плече почти полутораметровый дрын «MG-34», удерживая оружие за дырчатый кожух ствола, за спиной – угловатый ранец, видимо, с запасными патронными коробами, один из которых приторочен к пулемету.

– Седьмой… – до боли закусив губу, прошептал Божков. – Ну, где же замыкающий? Куда запропастился, сука? Чего не идешь? Не мог же товарищ лейтенант ошибиться, раз сказал «восемь», значит, столько вас и есть…

Восьмой появился неожиданно и двигался при этом куда более торопливо, нежели камрады, – отстал, что ль? Интересно, почему отстал? Может…

Додумать мысль радиотелефонист не успел. Впереди коротко протарахтела очередь, следом еще одна, и думать, равно как и отвлекаться, стало просто некогда. Поймав на мушку дернувшегося от неожиданности замыкающего, Гриша плавно вытянул спуск. Не закрепленный в шаровой установке ДТ-29 непривычно сильно лягнул в плечо затыльником выдвижного приклада, но промаха не было: замешкавшийся на открытом месте фриц сложился в поясе, кулем опускаясь на землю. А танкист уже переносил огонь правее, стараясь не сильно дергать стволом. Прежде чем гитлеровцы кинулись в стороны, залегая и укрываясь в складках местности, ему удалось снять еще двоих. Того, что шел впереди замыкающего, – наверняка. И еще одного – вероятно. По крайней мере, падал фашист нехорошо, будучи как минимум раненым. Ну… скорее всего…

А в следующую секунду по его позиции заработал немецкий пулемет. Пули с сухим стуком ударили, раскидывая кусочки сорванной коры, в ствол дерева, прошлись по земле, подбрасывая прелую листву и комья земли, немец пока стрелял не слишком прицельно, просто заставляя русского пулеметчика прекратить огонь. Мелькнувший в голове вопрос, пробьют ли вражеские пули гнилой выворотень, решился сам собой: на спину и за шиворот щедро сыпануло трухой. Пробьют. Уже пробили. Причем без особого труда.

Сдернув пулемет вниз, танкист перекатился на метр в сторону. Подтянул за лямку сумку с боеприпасами. Заметивший движение фриц долбанул новой очередью, снова прошедшейся вдоль трухлявого ствола. Видеть Григория стрелок не мог, бил наугад, но легче от этого не становилось: высунуться, как ни крути, он ему не даст. Да твою ж мать! Что делать? Ведь Колышкин со своими ребятами ждет его помощи! Собственно, да вот же что: поудобнее перехватив ДТ и сумку, ползком преодолел несколько метров, головой вперед сползая в оставленную корнями упавшего дерева яму. Чем не позиция? Мелковат, конечно, окопчик – стоять приходится на коленях, ну да ничего. Перебедуем.

Просунув пулеметный ствол между узловатыми корнями, воткнул сошки в землю и прицелился, успокаивая дыхание. Ну, где ж ты, сволочь такая, прячешься? Ага, вижу где… Разглядев пульсирующий огненный венчик, взял чуть ниже – минимальная дистанция на диоптрическом прицеле составляет 400 метров, а до фрица и сотни не будет – и выжал спуск. Бил короткими очередями, умело, как учили когда-то, отсекая по несколько патронов – ничего сложного для опытного пулеметчика, главное, приноровиться. Попал? Вроде накрыл гада… или нет?