Командир полка

Миновав село, Древс увеличил скорость. Новая прямая бетонная дорога длиной почти в два километра проходила через смешанный лес, который прерывался только с правой стороны дороги большой просекой. Потом дорога повернула налево. С правой стороны промелькнул указатель с надписью «Еснак».

За высоким сосновым лесом Харкус увидел красные крыши домов военного городка. Слева поднимались здания полка: общежитие для холостых офицеров, клуб, одноэтажные широкие подсобные помещения, деревянные вышки часовых над высокими серыми кирпичными стенами. Судя по внешнему виду, ничто не изменилось здесь. Все это было знакомо Харкусу, как будто он покинул Еснак лишь утром. Развешанное между домами белье, шум и гомон детей. В открытых окнах солдатских казарм висела на плечиках рабочая форма для просушки. Где-то дымила печь. Все это было такой же составной частью воинской казармы, как часовые или отдача и выполнение приказов. Против ворот контрольно-пропускного пункта находилась стоянка машин и мотоциклов.

Древс посигналил. За воротами караульные заняли свои места. Один из них открыл ворота. Машина медленно проехала мимо часового, отдавшего честь, и остановилась. Харкус вышел из нее. С этого момента он становился командиром полка.

* * *

Офицеры группы политических занятий заметили сегодня необычайное волнение своего руководителя. Подполковник торопливо говорил, часто замолкал и, откидываясь назад, прислушивался к шуму на улице. При этом он так высоко поднимал брови, что создавалось впечатление, будто он слушает глазами. И когда он опять наклонялся к своему конспекту, то делал это так стремительно, что всем казалось, что он вот-вот вскочит.

- Итак, повторяю, - сказал он, - послезавтра в восемь часов мы начинаем проверку политических знаний офицеров и…

Телефонный звонок прервал его. Подполковник схватил трубку, и его лицо сразу успокоилось.

- Иду, - коротко бросил он в трубку.

- Вас подождать, товарищ подполковник? - спросил пропагандист полка капитан Хафер и раздраженно сморщил лоб.

- Не нужно. - Вебер надел фуражку. - Мы продолжим завтра утром. - Перед дверью он остановился и сказал офицерам: - Только что прибыл майор Харкус.

Шаги на лестнице стихли.

- И так всегда, - заметил Хафер и закрыл портфель. - Что за спешка? Как на пожаре.

- Он знает Харкуса тринадцать лет, - сказал лейтенант Нольде, секретарь комсомольской организации полка.

Хафер подал команду прекратить занятия, подошел к окну и раздвинул гардины.

- Кто такой Харкус? - спросил он.

- Покупайте гребешки, - пошутил начальник клуба и потер свой круглый красный нос, - задаст он нам головомойку.

- Хорошо тому, у кого мало волос, - сказал Хафер и выразительно взглянул на круглую лысину начальника клуба.

* * *

Вебер и Харкус встретились перед штабом на лестнице. Молча они разглядывали друг друга, каждый отыскивал изменения в лице друга. Четыре года не прошли бесследно. Морщин вокруг глаз Вебера стало больше, а из-за круглого лица и плотной фигуры подполковник казался еще меньше ростом, старше. Но приветливость Вебера, его обаяние, благодаря которым он всего добивался и держал всех в руках, остались.

Вебер увидел в глазах Берта радость. Резкая складка между широких бровей потеряла свою строгость. Лицо Берта осунулось, а его спина от долгого постоянного сидения за книгами стала более сутулой. Он протянул Веберу руки. Они обнялись.

- Приветствую тебя, Курт, старая ты пушка!

- Здравствуй, Берт, старая гаубица!

Родные голоса, знакомые слова, сердечность встречи смягчили четырехлетнюю разлуку. Харкус стоял рядом с Вебером. Некоторое время они молча смотрели на широкий строевой плац и здания казармы. Тополя, которые окружили плац, они вместе сажали тринадцать лет назад.

- Выросли, - сказал Харкус, - похорошели наши тополя.

- Не только тополя, - ответил Вебер. - Не только они.

- Так и должно быть. - Харкус еще раз посмотрел вокруг. - Ну, идем, - сказал он и вошел первым в здание штаба.

В приемной пахло кофе. За пишущей машинкой сидела фрау Камски, пожилая энергичная женщина, работавшая секретаршей командира полка более десяти лет.

- Сколько же командиров вы пережили? - шутливо спросил у нее Харкус.

- Вы четвертый, - сказала она, крепко пожимая ему руку. - И вас я непременно переживу.

- Любопытно.

- Но вы же, без сомнения, знаете, как здесь говорят: фрау Камски всегда в курсе событий. Я не хочу, чтобы вы начали службу на новом поприще без меня. Кофе я варю неплохой: он помогал успешному завершению многих заседаний и совещаний. И сейчас он нисколько не хуже. Две чашечки?

Вебер вошел в кабинет и пригласил майора последовать за собой. Харкус подошел к письменному столу и сел. Затем поочередно выдвинул все ящики стола и проверил их содержимое, поднял телефонную трубку с рычага аппарата и приставил ее к уху. Из-под стекла, которое лежало на письменном столе, вытащил лист бумаги, прочитал, смял и бросил в корзину. Встал, подошел к переговорному селектору, нажал одну за другой несколько клавишей.