Читаем Комацу (СИ) полностью

Навстречу им попался худощавый, заплаканный старик. Трясущимися руками он сжимал голову, невидимая тяжесть пригибала его спину.

- Моя пищевая история… верните мне мою пищевую историю, - умолял он.

Вот когда Комацу стало не по себе. Даже в предыдущем зале, несмотря на то, что призовые ингредиенты там были невероятно дорогими и ценными, они не нашли того, что искали. Отсюда следовал вывод, что существует еще зал, и, возможно, не один, где хранятся еще более ценные призы.

Теперь она поняла, что есть более ценное, чем ингредиенты - память о них, обо всех узнанных в своей жизни вкусах.

Девушке стало не по себе, стоило только подумать, что ее дивные воспоминания об Иглобрюхом ките или Озоновом ростке, или Янтарном мясе, или Игристой коле станут продаваться на подпольном рынке. Богачам, пресыщенным жизнью и впечатлениями. Нечто, столь… сокровенное и личное.

Она посмотрела на идущих впереди мужчин. Но ведь… новая мысль ошеломляла свое простотой. Ей дороги не столько воспоминания о вкусах, как о способах, которыми они их добывали. О компании, в которой вкушали пищу. Ей были дороги не сами ингредиенты, а люди, с которыми можно из разделить.

Комацу улыбнулась и немного успокоилась.

- Попасть в этот зал можно только по особым критериям, - хозяин неприятно улыбнулся. - Вы все их удовлетворяете, но особенно… Торико и Коко. Ты ведь уже бывал здесь, Коко?

- Да, в поисках особого ингредиента. Правда, в тот раз мне не удалось достичь своей цели.

- Не подскажешь, что за ингредиент это был?

- Атом. Напиток из меню бога гурманов Акации. Я хочу включить его в свое идеальное меню.

Его слова произвели эффект разорвавшейся бомбы. Но Лайвбирер даже бровью не повел.

- Действительно, получить такую информацию крайне тяжело. И единственное возможное для этого место - Казино гурманов.

- Теперь я понимаю, как вам удается контролировать столь редкие ингредиенты, - хмыкнул мужчина. - В качестве приманки вы используете воспоминания своих клиентов.

- Люди со всего мира не откажутся заполучить пищевую информацию известных охотников и поваров, - добавил Торико.

- Но считать ее с удостоверения невозможно, только напрямую из мозга, - вставил Матч.

- Именно, - просиял Лайвбирер. - Мы получаем и расшифровываем информацию о деликатесах. Раньше данная технология применялась охотниками, желающими стереть из своей памяти данные о пробе запрещенных деликатесов. Но со временем… мы научились получать удовольствие от чужой памяти о вкусе пищи. Людская память - кладезь неведомых сокровищ. Там хранятся данные о давно исчезнувших и самых редких ингредиентах. Воссоздав их вкус, мы можем изготавливать сильные наркотики. Люди со всего мира стекаются сюда в поиске острых ощущений. Такова уж наша природа.

- Какая мерзость, - бросил Матч.

- Ну, это на чей взгляд, - отмахнулся от него повар. - Ну так что, у кого из вас хватит смелости рискнуть своими вкусовыми воспоминаниями? Сыграйте со мной в игру, где ставкой будет ваша драгоценная память.

В ту же секунду, как по команде, их окружили громилы в белых поварских одеждах. И с оружием в руках.

- Кажется, их не очень интересует наше мнение, - заметил Коко.

Комацу сунула руку в сумку и сжала флакончик со слезами Альпириса. Она сумела довести их до совершенства, значительно усилив концентрацию и увеличив радиус действия.

Неожиданно Торико расхохотался.

- Я согласен сыграть с тобой в одну игру, если только у тебя есть Метеочеснок.

- Есть, - оскалился Лайвбирер. - В виде данных.

- Чтоб тебя, старик! - с улыбкой выругался Торико. - Что будет с остальными?

- О, не волнуйтесь, вы все сможете сыграть со мной в гурманскую Дегустацию.

Их повели в огромный игорный зал, посреди которого располагался круглый стол с двумя сидениями.

- Комацу, - Коко повернулся к девушке. - Ты уверена, что хочешь рискнуть своими воспоминаниями? Еще не поздно тебе повернуть назад.

- Коко-сан, я ценю больше память не о вкусах, а о людях, вместе с которыми их узнала. Я верю в вас, - она улыбнулась.

Охотник кивнул. Он сел за стол, якудза отошли в сторонку, оставив одного босса. Торико тоже встал рядом, как и Комацу, приготовившись выслушивать правила.

Они были не слишком сложными. На столе лежали карты рубашками вверх, на лицевой стороне находилось обозначение ингредиента и его стоимость в очках. нужно было угадать парные карты. Если человек не угадывал, это считалось промахом, и ход переходил к сопернику. Если угадывал, он обязан был съесть этот ингредиент. Если не мог - переход хода, два раза подряд не смог съесть - проигрыш. Если шло десять промахов подряд - тоже проигрыш. В случае съедения ингредиента, игрок получал право на следующий ход, но не более трех раз подряд. Всего пятьдесят шесть карт, то есть двадцать восемь различных видов ингредиентов. Но среди них скрывалось две пары джокеров. Если их съедаешь, можно обменять одну свою карту на любую карту соперника. Побеждал тот, кто набрал больше очков.

Все карты разделялись по уровням. Чем выше уровень, тем выше класс загаданных ингредиентов. Все зависело от ценности поставленных воспоминаний.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Как стать леди
Как стать леди

Впервые на русском – одна из главных книг классика британской литературы Фрэнсис Бернетт, написавшей признанный шедевр «Таинственный сад», экранизированный восемь раз. Главное богатство Эмили Фокс-Ситон, героини «Как стать леди», – ее золотой характер. Ей слегка за тридцать, она из знатной семьи, хорошо образована, но очень бедна. Девушка живет в Лондоне конца XIX века одна, без всякой поддержки, скромно, но с достоинством. Она умело справляется с обстоятельствами и получает больше, чем могла мечтать. Полный английского изящества и очарования роман впервые увидел свет в 1901 году и был разбит на две части: «Появление маркизы» и «Манеры леди Уолдерхерст». В этой книге, продолжающей традиции «Джейн Эйр» и «Мисс Петтигрю», с особой силой проявился талант Бернетт писать оптимистичные и проникновенные истории.

Фрэнсис Ходжсон Бернетт , Фрэнсис Элиза Ходжсон Бёрнетт

Классическая проза ХX века / Проза / Прочее / Зарубежная классика
Искусство кройки и житья. История искусства в газете, 1994–2019
Искусство кройки и житья. История искусства в газете, 1994–2019

Что будет, если академический искусствовед в начале 1990‐х годов волей судьбы попадет на фабрику новостей? Собранные в этой книге статьи известного художественного критика и доцента Европейского университета в Санкт-Петербурге Киры Долининой печатались газетой и журналами Издательского дома «Коммерсантъ» с 1993‐го по 2020 год. Казалось бы, рожденные информационными поводами эти тексты должны были исчезать вместе с ними, но по прошествии времени они собрались в своего рода миниучебник по истории искусства, где все великие на месте и о них не только сказано все самое важное, но и простым языком объяснены серьезные искусствоведческие проблемы. Спектр героев обширен – от Рембрандта до Дега, от Мане до Кабакова, от Умберто Эко до Мамышева-Монро, от Ахматовой до Бродского. Все это собралось в некую, следуя определению великого историка Карло Гинзбурга, «микроисторию» искусства, с которой переплелись история музеев, уличное искусство, женщины-художники, всеми забытые маргиналы и, конечно, некрологи.

Кира Владимировна Долинина , Кира Долинина

Искусство и Дизайн / Прочее / Культура и искусство