Комбо

— Или у меня паранойя, или в её мозгах до меня кто-то хорошо покопался, — извинился за неудачу перед коллегой Степан.

— Что ж, будем пока думать о хорошем, — Волошин, наоборот, не расстроился. Привыкший проверять все версии и видевший возможности майора, он, тем не менее, не считал штатного психолога-аналитика (так Степан официально числился в штате) всемогущим и всегда правильно мыслящим. Матвеев был человеком, а люди, как известно, склонны к ошибкам.

Если бы сам Волошин умел заглядывать в будущее, то в тот день озадачился бы вместе со Степаном, который не торопился списывать со счетов свои подозрения.

У капитана Волошина не было опыта, и он не был свидетелем всех тех мелких эпизодов, которые заставили Степана уверовать в невероятные возможности того, что пока называлось «комплексом псевдонаучных дисциплин», — парапсихологией.

До встречи с генералом Федосовым, уговорившим поучаствовать в одном высокооплачиваемом проекте, Степан называл, как и большинство людей, своё умение предугадывать — интуицией.

«В каком-то смысле ты прав, — согласился с ним Ермолай Ильич: — интуиция на пустом месте не появится. У младенцев её нет. Рядом с нами тысячи сигналов о том, что может произойти через секунду. Но мы будем учиться заглядывать дальше — через миллион секунд, через миллиарды… А всё потому, что у тебя, как у всех ребят из команды, есть талант — дар превращать непослушную и ветреную мадам Интуицию в сильное оружие против неопределённости…» Красиво говорить Федосов умел.

А потом спросил, играет ли Степан в покер. Получив утвердительный ответ, достал из ящика стола колоду карт и положил её рубашкой вверх перед недоверчивым сорокалетним мужиком. Вытащил из середины одну, не выбирая, и пододвинул, прижал пальцем, чтобы Степан не перевернул её машинально:

— Сосредоточься и скажи, какого цвета масть?

Степану сразу пришёл на ум красный.

— Так. А теперь скажи, там персона или мелочь? Всё, что первое приходит на ум, говори, не рассуждай и не пытайся найти рациональное. О чём подумал?

Только подчиняясь военной субординации, Степан выполнял указания. Будь Федосов чином помладше, — распрощался бы и никогда больше не возвращался.

— Человек, мужчина. Там король или валет?

— Но-но-но! Не загоняй себя в рамки! — осадил генерал. — Эх, уже и картинку себе представил, а?

Степан неопределённо пожал плечами.

— Давай сначала. Представь, что это необычные карты, — левой рукой Федосов снял другую, верхнюю карту с колоды и перевернул лицом.

На ней не было привычной картинки с красными «бубнами» или чёрными «трефами» — целая иллюстрация с сюжетом. Карты таро, так, кажется, они назывались. На жёлтой тарелке с символами сидело подобие сфинкса. Тарелку нёс на спине красный дракон, а по углам в облаках сидели золотые существа, среди них был, кажется, один ангел, одна корова… И вдруг на Степана накатило дежавю, он даже моргнул несколько раз. Генерал отреагировал:

— Что увидел?

— Дежавю… — неохотно признался.

Старик рассмеялся по-доброму, убрал палец с закрытой карты, запустил карту со сфинксом по полированной поверхности в сторону Степана и откинулся в кресле:

— Дежавю — наше всё. Однажды ты уже сидел передо мной. И вытащил «Колесо судьбы». Так называется эта карта. Таро, да. Ты не смотри, я на картах не гадаю, у меня к ним исключительно научный интерес. Тестировать новичков, которые о таро не подозревают, проще. Забери себе на память своё «Колесо».

Степан вопросительно посмотрел на первую карту, продолжавшую лежать рубашкой вверх.

— Э, нет, погоди! Что там, я сам не знаю. Вот, нарисуй, что видишь, — и пододвинул белый лист с ручкой, поморщился еле заметно. — Да не как художник, а форму изображённых предметов.

Степан черканул человечка с поднятыми руками и внизу по бокам два круга. Подумал и дорисовал повозку. Получилось, как будто человечек ехал на скейте. И только тогда Федосов перевернул карту:

— «Верховный жрец» символизирует наставника… Да, гм, чему удивляться?

Хотя удивляться было чему, например, колесам на скейте. На карте две круглые тонзуры почтительно склонялись перед поднявшим руки изображения Римского Папы в красном одеянии. Да и красного цвета на карте действительно было много. Степан хотел было спросить, какое отношение имеет к этим картам покер, но сообразил: генерал хотел его дезориентировать.

Открытие возможностей своего разума одновременно и удивило, и огорчило Степана. Он привык к рациональной составляющей своей жизни: на службе, если заниматься гаданием на кофейной гуще, авторитета не заработаешь. Но по совпадению, как раз подумывал выйти в отставку, чтобы открыть собственный бизнес.

Старший сын грезил об одном вузе, оплата в котором напоминала цену полёта в космос. Да и семилетнему сыну хорошая спортивная секция не помешала бы. Поэтому Степан, скрепя сердце, согласился со своим испытательным сроком на полгода. «Не понравится — уйду!» — предупредил генерала. А тут вон как получилось… Полгода прошло и всё само развалилось… Не помогла интуиция фсбэшным экстрасенсам.