Комбо

Потом, после того, как команда, наконец, была собрана, Федосов показал и другие технологии для развития интуиции, но для многих пацанов карты остались любимой игрой. Запомнилось первая совместная планёрка. Обсудили концепт проекта, а потом, когда прозвучал риторический вопрос: «Вопросы есть?» — Юхан прошёлся предвкушающим озорным взглядом по собравшимся и спросил, невольно потирая ладони:

— Ну шо, таки по картёшке?

И Старик развеселился: чем бы дети не тешились, лишь бы не пошли на улицу без надзора экспериментировать.

На середину конференц-стола выскользнула пачка знакомых всем карт обычного игрального размера, но с начинкой от таро; а также шлёпнулась пачка новых чёрных конвертов.

Юхан с Данилой, кстати, единственные, кто здесь не имел военного чина, сбежали в угол кабинета, где расфасовали по одной карте в чёрный конверт. Затем возложили результат работы на середину стола. Если бы все начали играть в покер, выражения на лицах были бы точно такими же — загадочными и сосредоточенными, подумал Степан. И каждый хотел выпендриться перед остальными.

Почему генерал поощрял такое мальчишество? Мало того, перед сигналом к старту, включил телевизор с новостями, а сам нарочно звонил родственникам, шутил и отдавал ценные указания. Весь акустический бедлам объяснил позже:

— Не всегда вы будете работать в тихой обстановке и тет-а-тет с объектом. Вы должны научиться управлять эмоциями в шуме улиц и в движущемся вагоне метро. Пусть над вами петарды свистят, вы должны уметь сосредотачиваться. Над этим начнём работать уже завтра, а сейчас показывайте….

Кто много смеётся, тот потом много плачет, вспомнилось ненароком. Степан для себя сделал вывод: шутки расслабляют в первую очередь того, кто их выдаёт. Так у Юхана, вытянувшего карту с солнечным арканом, на белом листе были нарисованы звёзды — символы совсем другой картинки. На гогот новых коллег отшутился:

— Я таки разумею, шо наикошернейшая песня «Звезда по имени Солнце» вам не знакома, камрады?

А Егору попался «Повешенный», карта, если верить Старику, нестрашная. О значении в тот день никто не думал, все смотрели на «угадайку», интуитивный рисунок. И рожа у Егора была наидовольнейшая, когда сравнили рисунок, изображающий цифру четыре и большую букву «Т». Рядом с ней стоял человечек, подбоченившийся фертом и с короной на голове. Пусть детали увиденного мысленным взором были разбросаны, но в целом совпадали с формами аркана.

А потом, в отсутствие Старика, на отдыхе, пацаны придумали отдельный вариант игры. Бралась новая колода, случайный свидетель вакханалии тусовал. А дальше…

Если бы генерал видел свой отряд на отдыхе, его ещё тогда хватил бы инсульт. Но Федосов не видел, хотя и чувствовал. Звонил кому-нибудь и интересовался происходящим. Тот, кому звонил, выходил из бара или дома на улицу и отчитывался: «Дома. Смотрю боевик, товарищ генерал! Уже досматриваю! Сейчас спать пойду!» И тому подобное.

На следующий день генерал видел по опухшим рожам, какие боевики смотрела половина группы, и устраивал тренировки на плацу, заставляя работать мозгами во время многокилометровой пробежки.

Играл ли в такие карты Степан? Разумеется. Но он умел останавливаться и не напивался вдрызг, как пацаны помоложе.

— Усложняем? — Егор провокационно, с насмешкой, смотрит на него.

— Давай!

— Ручки! Ручки! — тут же подсаживается рефери — Данила, про профессии банковский служащий. Следит за тем, чтобы никто из противников не подогнул угол новенькой карты, чтобы хотя бы масть угадать.

Задача игроков — назвать правильно цвет, масть и возраст карты. Кто окажется дальше от правильного ответа — пьёт пятьдесят грамм водочки. А значит, теряет хватку и завтра будет пыхтеть под злым взглядом Старика до крови из носа.

Данила тасует колоду и осторожно стягивает верхнюю карту посередине стола. Егор кивает, мол, ты первый. Степан заносит ладонь над полосатой рубашкой:

— Красное!

Теперь Егор, легко в воздухе проводит над картой, как фокусник:

— Согласен. Ромби.

Степан проверяет. Интуиции всё равно. Но ход делать надо:

— Джек

[4]!

— Девятка, — насмешливо предлагает соперник.

То был единственный вечер, когда Степан домой вернулся даже не пьяненьким — в пограничном состоянии протеста тела против разума. Утром сделал правильный вывод и больше не участвовал в вакханалиях.

Егор — другое дело. Он умудрялся даже в усложнённой версии игры, когда наливали угадавшему. Находящийся под алкогольными парами, Егор мог продержаться дольше остальных. Но такие игрища были относительно редкими и, что не нравилось Степану, почти всегда проходили в присутствии Старика, которому был интересен резерв каждого. Не то чтобы майор Матвеев был против экстрима, но ведь можно и другие способы придумать, менее чреватые последствиями.

В тот февральский день, когда команда выехала на шашлыки за город, во время очередной проверки на самую выносливую печень Егор и выдал своё пророчество. Старика в тот день с ними не было, может, он бы более серьёзно отнёсся к случившемуся. А так — все посмеялись и забыли…