ЭМИЛИЯ.
Чей это крик?
ТЕЛЛО.
Какой? Кричали разве?
ДЕЗДЕМОНА.
Убили неповинно, без вины!
ЭМИЛИЯ.
О ужас! Это голос госпожи!
На помощь! Помогите! Помогите!
ДЕЗДЕМОНА
Безвинно умираю.
ОТЕЛЛО.
Я убийца.
Ее любовник Кассио. Она
Платок дала ему. Спроси у мужа.
Твой Яго первый мне открыл глаза.
ЭМИЛИЯ.
Ах, подлость насмеялась над любовью!
ЛОДОВИКО.
В чем дело, генерал?
ЭМИЛИЯ.
Ты подоспел
Удачно, Яго. Если ты мужчина,
То опровергни выдумки лжеца.
Он говорит, что ты его уверил
В измене Дездемоны. Это ложь.
ЯГО.
Я то сказал, что думал, и не больше.
Тебе ж советую – язык свой прикуси.
ЭМИЛИЯ.
Не прикушу. Мой долг – сказать вам правду.
Не шутка это. Госпожа моя
Лежит убитая в своей постели.
ОТЕЛЛО.
Не стойте в изумленье. Это правда.
ЭМИЛИЯ.
Пустоголовый мавр, я на полу
Нашла платок и показала Яго.
Он все просил меня его украсть,
Вот я и отдала ему находку.
ЯГО.
Ты лжешь, мерзавка!
ЭМИЛИЯ.
Нет, о нет, не лгу!
ОТЕЛЛО.
Как терпит небо? Нет громов в запасе?
Какой неописуемый злодей!
ЭМИЛИЯ.
Кончаюсь… С госпожою положите…
КАССИО.
Вы, Лодовико, как посланник дожа
И член венецианского сената,
Распорядитесь, как нам поступить.
Мы все вам подчиняемся, сеньор.
ОТЕЛЛО.
Скажите, Кассио, как очутился
У вас в руках платок моей жены?
КАССИО.
Платок нашел я у себя в квартире,
А, как признался Яго, он ко мне
Его подбросил. Я же подарил
Платок тот Бьянке.
БЬЯНКА.
Верно, так и было.
КАССИО.
И если б знал я, чей это платок,
Ужель осмелился б его дарить
Вот этой куртизанке, чтоб она
Его открыто с радостью носила
При всех?
ОТЕЛЛО.
О я глупец!
ЛОДОВИКО.
Отелло,
Вы отрешены от должности.
Оставьте этот дом. Пойдемте с нами.
ОТЕЛЛО.
Сперва позвольте слово или два.
Однажды турок бил венецианца
И поносил сенат. Я подошел,
За горло взял обрезанца-собаку
И заколол. Вот так.
ЛОДОВИКО.
Всему конец.
КАССИО.
Я потрясен!
ОТЕЛЛО.
С прощальным поцелуем
Я отнял жизнь твою и сам умру,
Пав с поцелуем к твоему одру.
ОТЕЛЛО. Режиссер просил актеров после спектакля не уходить. Тебе передавали?
ЯГО. Да, я знаю. Будет обсуждение и фуршет.
ОТЕЛЛО. Лучше бы только фуршет, без обсуждения.
ЯГО. Естественно. Но разве наш Лодовико обойдется без того, чтобы снова нас учить и наставлять?
ОТЕЛЛО. Пусть себе болтает. Мы будем слушать да есть. По правде говоря, я не прочь немножко расслабиться. Ведь премьера! Надо отпраздновать.
ЯГО.
ОТЕЛЛО. Ты чем-то расстроен?
ЯГО. Нет, с чего ты взял?
ОТЕЛЛО. У тебя какое-то странное лицо.
ЯГО. Нормальное лицо.
ОТЕЛЛО. Все из-за нее?
ЯГО.
ОТЕЛЛО. Я спросил просто так.
ЯГО. А я тебе просто так ответил.