Комиссар госбезопасности

Приказ о ликвидации Троцкого не удивил ни Эйтингона, ни Судоплатова. Уже больше десяти лет чекисты вели против бывшего сподвижника Ленина и его организации настоящую войну. Вынужденный покинуть Советскую Россию десять лет назад, Троцкий сменил несколько стран (Турцию, Норвегию и Францию), прежде чем обосновался в 1937 году в Мексике. Ещё до своей высылки он, по существу, проиграл Сталину в борьбе за власть и, находясь в изгнании, прилагал немалые усилия для того, чтобы расколоть, а затем возглавить мировое коммунистическое движение: вызывал брожение в рядах коммунистов, ослаблял позицию СССР в Западной Европе и в особенности в Германии.

Операция против Троцкого по предложению Эйтингона получила кодовое название «Утка».

Первоначальный план состоял в том, чтобы использовать завербованную им агентуру среди троцкистов в Западной Европе и в особенности в Испании. Такими, к примеру, были лидеры испанских троцкистов братья Руаны. Имелись на связи и симпатизировавшие Троцкому бывшие анархисты — министры республиканского правительства Испании Оливеро и Амундсени.

Однако Эйтингон настоял на том, чтобы использовать только тех агентов в Западной Европе, Латинской Америке и США, которые никогда не участвовали ни в каких операциях против объекта и его сторонников. В соответствии с его рекомендациями необходимо было создать две самостоятельные группы. Первая именовалась «Конь», она была под началом известного мексиканского художника Сикейроса, лично известного Сталину, вторая — «Мать» под руководством Каридад Меркадер. Это была испанка-аристократка из высших кругов, принимавшая активное участие в гражданской войне на стороне республиканцев и отличавшаяся беззаветной храбростью. По её стопам пошли и сыновья — старший погиб в боях с франкистами, а средний, Рамон, воевал в партизанском отряде.

Поскольку он был абсолютно неизвестен среди троцкистов, Эйтингон, в то время резидент в Испании, послал его летом 1938 года из Барселоны в Париж под видом молодого бизнесмена, искателя приключений и прожигателя жизни.

Тот время от времени материально поддерживал политических экстремистов, якобы из-за своего враждебного отношения к любым властям.

Осенью того же года по наводке братьев Руа-нов Рамон познакомился с Сильвией Агелоф, находившейся тогда в Париже, и супругами Розмерами, дружившими с семьей Троцкого. Следуя инструкциям Эйтингона, Рамон воздерживался от любой политической деятельности, иногда помогал друзьям и тем, кому симпатизировал, деньгами, но не вмешивался в политику. Рамон не интересовался делами этих людей и отвергал предложения присоединиться к их движению.

Имелся и ещё один важный агент под кодовым именем «Гарри» — англичанин Моррисон. Он работал по линии Особой группы Серебрянского и сыграл ключевую роль в похищении в декабре 1937 года архивов Троцкого в Европе. Гарри также имел прочные связи в седьмом округе управления полиции Парижа. Это помогло ему раздобыть подлинные печати с бланками французской полиции и жандармерии для подделки паспортов и видов на жительство, позволявших сотрудникам разведки оседать во Франции.

— Я считаю, — отметил Эйтингон, — все эти агенты должны действовать абсолютно независимо от наших резидентур в США и Мексике. Это позволит исключить какую бы то ни было утечку информации.

— Умная мысль, — согласился Судоплатов, — но предупреждаю, мы не сможем перебазировать всех нужных людей из Западной Европы в Америку, полагаясь лишь на обычные источники финансирования. По моим прикидкам для этого понадобится не менее трёх сот тысяч долларов.

Кроме того, для создания надежного прикрытия Эйтингон предложил использовать в операции свои личные семейные связи в США. Его родственники имели большие льготы от советского правительства при участии в пушных аукционах-ярмарках в Ленинграде.

Оговорив все вопросы, оба доложили свои соображения Берии, подчеркнув, что в окружении Троцкого у них нет агентуры, имеющей на того прямой выход. При этом не исключили, что резиденцию объекта придется брать штурмом.

— Если нет, организуйте — нахмурился нарком, — а штурм только в крайнем случае. Лишний шум нам не нужен. Финансовая сторона дела пусть вас не беспокоит, валюту найдем. И ещё. Когда сформируете группу, я добавлю в неё нескольких агентов, известных мне лично. Вопросы имеются?

— Нет.

— Продолжайте работу.

Когда подготовительная часть операции была закончена, Берия приказал Судоплатову с Эйтингоном выехать в Париж для оценки и инструктажа группы, направляемой в Мексику. Георг Миллер, австрийский эмигрант, занимавший пост начальника отделения «паспортной техники», снабдил их фальшивыми документами.

Когда уезжали из Москвы, Эйтингон как ребенок радовался, что одна из его сестёр, хроническая брюзга, не пришла проводить его на вокзал. В их семье существовало поверье — любое дело, которое она благословляла своим присутствием, заранее обрекалось на провал.