Комментарии к русскому переводу романа Ярослава Гашека «Похождения бравого солдата Швейка»

В конце Первой мировой по мотивам Пушечного креста был учрежден, как символ преемственности и напоминание о былых победах, Карлтруппенкройц – войсковой крест императора Карла. Форму он имел такую же (как и Армекройц), но иную легенду (уже две короны), даты и инициалы императора иные (что само собой), но изготавливался уже не из трофейных пушек, а из низкокачественного цинка. Такой вот неудачный символ.

прочитали приказ главнокомандующего Восточной армией эрцгерцога Иосифа-Фердинанда

Эрцгерцог Иосиф Фердинанд (Joseph Ferdinand von Österreich-Toskana, 1872–1942) – глава тосканской ветви Габсбургов, с октября 1914 по июнь 1916 года командующий одним из крупных соединений на восточном фронте 4-й армии. 28-й пехотный полк, Гашек здесь исторически точен, входил в состав именно этого соединения. Был снят после знаменитого Брусиловского прорыва, разорвавшего австрийский фронт как раз между 1-й и 4-й австрийскими армиями. Всю жизнь бредил авиацией и возможностями ее использования в бою, а при нацистах едва не окончил свои дни в концлагере Дахау.

Оба приказа касались события, происшедшего 3 апреля 1915 года на Дукельском перевале, где два батальона Двадцать восьмого полка вместе с офицерами под звуки полкового оркестра перешли на сторону русских.

Такова легенда, которая по вполне понятным национально-политическим соображениям считалась не подлежащей пересмотру в молодом славянском государстве Чехословакии. На самом деле 3 апреля 1915 года на высотах у местечка Стебницка Гута (Stebnícka Hutá), что между польской ныне Дуклой (Dukla) и словацким Бардейевом (Bardejov), имело место обычное на войне происшествие. Внезапная русская атака на заре опрокинула передовые посты 28-го и 47-го австрийских полков, рассекла стоявшие в основной линии подразделения 28-го полка и окружила их. В рядах растерявшихся от внезапности австрийских подданных началась паника, которая перешла в истерическую, когда 28-й пехотный накрыл, в дополнение к огню русских, еще и огонь державшего оборону по соседству австрийского 87-го полка. В возникшем хаосе точку поставил сам командир 28-го полковник Шаумайер (Schaumeier), принявший ошибочное решение не бросать на помощь окруженным резервы, а наоборот, срочно отвести их от линии огня. В результате один русский батальон взял в плен чуть ли не целый австрийский полк, около 1600 человек, что и породило первоначальные донесения о несомненном предательстве чехов, более того, пражан, так как столица была единственным и исключительным призывным округом этого попавшего в печальную переделку полка. Прозвучавшие вслед за тем из уст мэра Праги Гроша (Karel Groš, 1865–1938) поспешные слова осуждения мнимого предательства земляков и уверения в полной лояльности пражан монарху были подхвачены и нужным способом истолкованы чешской националистической пропагандой за рубежом. Таким образом, вследствие обыкновенной потери бдительности и просчетов собственного командования солдаты 28-го пражского пехотного полка стали заложниками великой славянской идеи и символом борьбы за чешскую независимость.

См. также комм, о месте нахождения казарм полка в Праге: ч. 1, гл. 10, с. 147.

С. 11

«ПРИКАЗ ПО АРМИИ ОТ 17 АПРЕЛЯ 1915 ГОДА:

Преисполненный горечью, повелеваю вычеркнуть императорский королевский 28-й пехотный полк из списков моих войск за трусость и измену. Приказываю отобрать у покрывшего себя бесчестием полка знамя и передать его в военный музей. Полк, который морально разложился уже на родине и который отправился на театр военных действий с тем, чтобы осуществить свои предательские намерения, отныне перестает существовать.

Франц-Иосиф I».