Коммерсанты

— Нет. Мы разделились. Часть сотрудников осталась в Центре, а часть решила создать новое предприятие под названием «Крона». С уставным фондом в сто тысяч рублей.

— Ого! Богатенькие, — Ревунова закашлялась, поперхнулась дымом. Феликс вновь подал знак Чингизу: все вроде пока нормально. — И где вы разместились? Или сохранили адрес института?

— У нас новое помещение, — вмешался Чингиз. — Правда, пока в бывшем бомбоубежище, но адрес есть. Не какой-то там абонентный ящик при райисполкоме… В «Кроне» двадцать шесть человек…

— Пошли. Очередь прозеваем, — озабоченно произнес Феликс.

— Ох, мальчики, — Ревунова улыбнулась.

Не так уж она и проста, как полагают эти молодые люди…

«Не так-то она и проста», — Феликс отвернулся к окну, следя боковым зрением, как Ревунова перелистывает бумаги. Хорошо, что Чингиз не сунулся с деньгами: слишком неприступно выглядит эта особа. А ведь так все славно начиналось…

— И вот еще, — Ревунова вскинула очки и принялась растирать переносицу, ее карминно-красные ногти казались сейчас капельками живой крови. — Вы должны перечислить в уставе все основные виды деятельности.

— Основные мы указали, — ответил Феликс, не скрывая раздражения, пошел уже второй час, как они разбираются с бумагами.

— Но на этом вы не остановились, Феликс Евгеньевич. Вы пишете еще, что намерены заниматься «и другими видами деятельности»…

— Не запрещенными законом, — вставил Феликс.

— Например?

— Ну… скажем, если мы займемся рекламным промыслом… — Феликс старался говорить ровно.

— Вот и впишите: «Услуги по рекламе», — терпеливо произнесла Ревунова.

— Но это не основная наша деятельность. Инструкция требует внести основные виды деятельности. У нас торгово-закупочный и производственный кооператив. Могут возникнуть самые непредвиденные идеи.

— Тогда не вносите. Но если вы займетесь рекламой, будете переписывать устав, — не меняла тон Ревунова.

— Переписывать устав?! — Чингиз хлопнул себя по бедрам. — И снова к вам?

— Да.

— Но почему нельзя написать обобщенно: «и другие виды деятельности, не запрещенные законом»? А?!

— Уберите, Феликс Евгеньевич. — терпеливо произнесла Ревунова. — Я не санкционирую расплывчатый документ. На то я и поставлена тут.

— Вы поставлены… в райисполкоме, а не в юридической консультации, — сорвался Чингиз. — Мы с трудом вас нашли…

— Перепишите, молодые люди. И не надо ловчить, — она точно не расслышала Чингиза, просматривая вновь бумаги. — Еще! Что значит: «осуществление внешнеторговых операций»? Каких? С кем? Или, скажем, «брокерские услуги»?

— Да, — встрепенулся Чингиз. — Разве запрещено законом?

— Вы регистрируете торгово-закупочное общество… или, там, товарищество. Направление вашего предприятия не предусматривает брокерскую деятельность.

— Почему?! В составе нашего общества учреждается отдельное подразделение — «Крона-Куртаж», — проговорил Чингиз. — Это мы отметили в Положении.

Феликс поддакнул. Не одну бутылку коньяку и банку кофе они приговорили, обсуждая стратегию «Кроны» — торгово-закупочная компания при брокерской фирме или наоборот…

Чингиз упрямился, но не активно. Была несомненная выгода начинать свое дело, затырясь в капустном кочане. Но кочерыжкой! Однако «кочерыжкой» ему стать не удастся, его практически никто не знал, кроме Феликса и Рафаила. А кочерыжкой станет Феликс. За ним контрольный пакет учредительного фонда — пятьдесят один процент. Дорман наскреб девять процентов, и то в счет невостребованных комиссионных за посредничество в продаже компьютеров. Геннадий Власов — десять процентов. Еще в отцах учредителях числился Толя Збарский, старый компаньон Феликса в прогулках по Броду. Они утюжили Невский много лет подряд. Потом жизнь распихала их по разным общественно-социальным полкам. В те времена, когда Феликс трудился в Центре, Толя Збарский тянул срок за малый пустячок, определенный статьей сто сорок семь — мошенничество. Но все проходит, прошло и наказание. Толя Збарский вышел из колонии и вскоре на том же Броде, у Елисеевского магазина повстречал Феликса Чернова. Толя внес десять процентов. И Чингиз владел десятью процентами. Но главное, ему передавался контроль над брокерской службой, с собственным расчетным счетом в банке.

— Не грусти, Чиня! — кричал на кухне Збарский, где и проходили совещания под лай спаниеля Тишки. — У тебя полный зоб козырей. Ну, как отдашь в котел свой вассальный налог? Зато, если погоришь, «Крона» тебя не оставит.

— Интересно! — горячил себя коньяком Чингиз. — Я первым предлагаю создать брокерскую фирму и взять их в пай. А мне кидают подлянку, предлагают самому стать пайщиком. И при десяти процентах доли.

— Вноси больше, пожалуйста, — искренне предложил тогда Феликс. — Я согласен сократиться, мне хватит и сорока процентов.