Комната Бога

Полчаса спустя он уже летел над безбрежным океаном, вновь покорно приняв обстоятельства, расслабленно, умиротворенно созерцая искрившую в лучах дневного светила, зыбкую рябь океана. На горизонте соединились слепящей, заутюженной полосой отблески палящего солнца, плавно перетекая в безоблачный, нежно-голубой купол неба. Данила растекся в мягком кресле, не размышляя ни о чем, слился с шелковым окружением, будто стал элективной губкой, вбиравшей исключительно покой и благодать; просветленным умом, познавшим таинство учения дзен. Когда его непослушный транспорт резко снизил высоту и не сбрасывая скорость влепился в морскую пучину, с легкостью рассекая толщу воды, Артемьев и глазом не моргнул, лишь восторженно стал крутить головой, наслаждаясь глубинными видами. Лучи солнца, контрастным каскадом пробивавшиеся в подводный мир, казались ему полярным сиянием, переливавшейся вуалью, колышущейся над быстро приближавшейся, темнеющей бездной.

Сгущавшаяся, чернеющая синева вокруг в скором времени превратилась в беспросветный мрак, лишь крохотные, люминесцирующие существа поблескивали разрозненными огоньками, напоминая Даниле увиденную часом ранее картину космической ночи, усеянной звездами. На сей раз страха одиночества он не испытал. Легкий, блаженный лик его, подсвеченный слабым мерцанием виртуального интерфейса угнанного аппарата, издалека виднелся крохотным, блуждающим во тьме, глубоководным организмом.

– Включить освещение? – прорезал тишину заботливый голос бортового искина.

– Включи, – безразлично промолвил Артемьев.

Вспыхнули прожектора, расположенные ниже, где-то под двумя креслами. По левую сторону лучи света выхватывали кривые скальные гряды, выраставшие со дна колоннами, будто полуразрушенные минареты древнего города, похороненного под толщей воды. По правую, – столпы света растекались мутным заревом по необъятной массе воды, терялись в бескрайних глубинах. Изредка на пути попадались глубоководные, причудливые рыбы, быстро и пугливо зарывавшиеся обратно в темноту.

Посреди песчаного плато, возникшего прямо по курсу, вырисовывался остов крупного судна, поросший толстым слоем водорослей и кораллов, навечно сохранивший в тайне причину своей гибели.

Сфера нырнула ниже, в широкий пролом посреди каменистого участка дна. Данила наблюдал ступенчатые отвесные стены природного колодца, украшенные ворсистой тесьмой разноцветных минеральных образований. В метре от неестественно ровного дна расщелины, казавшегося ухоженной гранитной плитой, универсальное транспортное средство Данилы притормозило. Заморгали синим цветом прямоугольные лампы по периметру плиты. В центре образовалась быстро расширяющаяся темная полоса, – по всей видимости раздвинулись ворота шлюза. Сфера скользнула в этот проем. Перед глазами Артемьева промелькнула граница водной массы, сдерживаемая невидимым силовым полем, и, к его удивлению, – аппарат, ставший для него стеклянной клеткой на время, оказался в сухом помещении с круглыми стенами. Он мягко приземлился в углубление посередине шлюза, откинулась вверх дверка, приглашая выйти наружу.

– Добро пожаловать в штаб-квартиру “Колыбели Вечности”, – все тем же, дружественным тоном оповестил бортовой искин. – Вас ожидают в “зеленом” зале.

Недолго думая Данила выбрался из транспорта и огляделся. Ворота над головой медленно съезжались обратно, скрывая под металлическим блеском темную синеву воды, так странно нависавшую с потолка. Пол, круглые стены, – все было в серых тонах; помещение казалась идеально ровным, монолитным, без видимых переборок и соединений, будто Артемьев находился на дне огромной глиняной чаши. В трех местах в стене, напротив друг друга и по центру, виднелись овальные двери в человеческий рост, вокруг одной из которых зажегся белый контур, и прозвучал вежливый голос откуда-то сверху, тот же, что Данила слышал, находясь в сфере.

– Прошу подойти к гермостворке помеченной световым ореолом.

Артемьев, не задавая лишних вопросов, приблизился к указанной цели. Створка исчезла в утопленный паз дверного проема, явив взору новое транспортное средство, – небольшой, продолговатый, лишенный крыши вагон, рассчитанный, судя по количеству кресел, на восемь человек.

– Присаживайтесь, Арон Дели, – деликатно обратился к нему искин. – Советую пристегнуть ремни безопасности.

Артемьев разместился на крайнем сидении, презрительно взглянув на ремни, уставился в расположенный напротив экран, транслировавший абстрактные, динамические композиции из геометрических фигур. Прищурился, выгнул бровь.

– Меня зовут Данила! – раздраженно воскликнул он в потолок.

Искин ответил молчанием.

Вагон беззвучно, шустро двинулся вперед, заставив одинокого пассажира покрепче ухватиться за подлокотники. Уже через пару минут обрезанная цилиндрическая конструкция остановилась, с шелестящим звуком разъехались в стороны створки дверей.

– Вы прибыли на место назначения, – благозвучно оповестила система.