Комната смерти

Голоса, однако, затихли, и коридор остался пустым. Свонн вернулся к прерванной работе. Он попробовал болты, но те не поддавались, а подходящих инструментов, чтобы их открутить, под рукой не было. Естественно, вряд ли он мог себя за это винить, поскольку не забыл взять базовый набор, но тут потребовалась бы электрическая ножовка.

Свонн вздохнул.

Что ж, придется сделать так, чтобы жесткий диск не смог попасть и в руки полиции.

Жаль. Не самый лучший вариант, но других не оставалось.

Со стороны кафе снова послышались голоса.

— Где я могу найти Джерри? — спросила женщина.

Неужели? Да. Голос был ему знаком.

«Старое доброе шифрование голоса по протоколу А5/1…»

— Я Джерри. Это вы детектив, который звонил?

— Да. Я Амелия Сакс.

Она добралась сюда быстрее, чем ожидал Свонн.

Пригнувшись, чтобы скрыть свои действия от камеры, он достал из рюкзака импровизированное взрывное устройство, которое не только уничтожило бы компьютер, но и осыпало бы сотнями осколков всю заднюю половину кофейни. Он хотел поставить таймер на одну минуту, но решил, что лучше установить время до взрыва подольше, чтобы мисс Сакс успела войти в кабинет и начать просматривать записи, прежде чем произойдет взрыв.

Нажав кнопку срабатывания и включив таймер, Свонн задвинул коробочку за компьютер.

Затем он медленно поднялся и, пятясь, вышел из кабинета, стараясь не поворачиваться к камере лицом.

Глава 29

В «Ява Хат» пахло десятками ароматов — ванилью, шоколадом, корицей, ягодами, ромашкой, мускатным орехом… и даже кофе.

У Джерри, худощавого молодого человека, руки были покрыты татуировками в количестве, явно не подобающем менеджеру национальной сети кофеен, даже если ее штаб-квартира находилась в Портленде. Он крепко пожал Амелии ладонь, бросив взгляд на ее бедро. С мужчинами такое бывало часто — но его интересовали не ее формы, а оружие.

Десяток посетителей уткнулись в разнообразные электронные устройства. Некоторые читали с бумаги. Лишь одна пожилая женщина молча сидела, глядя в окно и наслаждаясь чашкой кофе.

— Хотите чего-нибудь? — спросил Джерри. — За счет заведения?

Амелия отказалась. Ей не терпелось добраться до улики, которая могла во многом помочь.

— Я бы просто взглянула на записи камер видеонаблюдения.

— Конечно, — ответил он, снова пытаясь рассмотреть ее оружие.

Она порадовалась, что не стала расстегивать куртку. Джерри наверняка начал бы расспрашивать, как давно она в последний раз из него стреляла, и обсуждать калибры.

Мужчины. Секс или оружие.

— Одна камера у нас тут, — показал он на стену над кассой. — Она снимает каждого, кто заходит, по крайней мере один раз, с достаточно близкого расстояния. Что отправил тот парень? Какую-то инсайдерскую информацию?

— Да, вроде того.

— Банкиры. Разве можно их не ненавидеть? А там еще две камеры.

Одна, установленная на боковой стене, медленно поворачивалась из стороны в сторону, будто разбрызгиватель на лужайке. Столики располагались перпендикулярно камере, поэтому посетителей вряд ли было видно в анфас. Но Амелия, вероятно, могла получить достаточно четкое изображение информатора в профиль.

Неплохо.

Другая камера сканировала небольшую нишу слева от входной двери, где стояли всего четыре столика. Она тоже давала хорошие изображения в профиль и находилась к этим столикам ближе, чем первая камера к столам в главном зале.

— Давайте посмотрим видео, — сказала Сакс.

— Это в кабинете. После вас. — Джерри протянул руку, покрытую разноцветными татуировками в виде каких-то китайских надписей длиной в сотни иероглифов.

«Что может означать текст, ради которого пришлось претерпеть столько боли?» — невольно подумала Амелия.

Не говоря уже о том, как он собирается объяснять это своим внукам.

Глава 30

Переулок жарким днем.

Ну и гадость!

В каком-то смысле нью-йоркские переулки сохранили свое очарование — став историей, переместившейся в наши дни, будто в музее. Фасады домов и витрины магазинов здесь, в Маленькой Италии, менялись каждое поколение, но переулки в основном оставались такими, какими были сто лет назад. Их украшали выцветшие металлические и деревянные указатели и предупреждающие таблички. «Подставляйте клинья под колеса повозки!» Некрашеные, немытые и ободранные кирпичные и каменные стены. Неровные импровизированные двери, погрузочные пандусы; ведущие в никуда трубы и провода, до которых лучше не дотрагиваться.

И вонь.

В такие жаркие дни, как сегодня, кухонный работник терпеть не мог выносить мусор в бак, который делили между собой несколько заведений. Вчера вечером туда выбросил отходы суши-бар по соседству, и можно было догадаться, какая теперь царила там атмосфера.

Рыба.

И все же кое-что в этом переулке ему нравилось, а именно здание над кофейней «Ява Хат». Вроде бы там жил кто-то знаменитый. Официант Санчес говорил, что какой-то американский писатель. Кажется, Марк Твен. Работник умел хорошо читать по-английски и сказал Санчесу, что найдет что-нибудь из написанного этим Твеном, но так и не собрался.