Комната смерти

Они получили все, что удалось найти на месте убийства Морено и в квартире Аннет Боудел. Ныряльщики прекратили поиски стреляных гильз Барри Шейлса.

Капрал помахал водителю машины.

За рулем сидел молодой констебль, который до этого встретил их в «Саут-Коув инн». Держа в руке пакет, он вышел и отдал честь обоим.

Райм с трудом удержался от дурацкого желания отсалютовать в ответ.

Пуатье взял пакет и поблагодарил констебля. Коснувшись пальцами лба, тот вернулся в машину и умчался прочь, вновь включив мигалку и сирену, хотя его миссия уже завершилась.

— Что там?

— А сами определить не можете? — спросил Пуатье. — Насколько я помню, в своей книге вы требуете от полицейских на месте преступления обязательно принюхаться.

Нахмурившись, Райм наклонился и втянул носом воздух.

Из пакета исходил аромат жареных моллюсков во фритюре.

Глава 55

Зисс, зисс…

Стоя в кухне, Джейкоб Свонн пригубил верментино, легкое приятное итальянское вино, на этот раз из Лигурии. Затем продолжил точить нож, тоже «кайсюн», но другой — модели «деба», длиной восемь с половиной дюймов, предназначенный для разделки больших кусков мяса.

Зисс, зисс, зисс…

Он двигал нож из стороны в сторону по арканзасскому точильному камню — именно так, как предпочитал, а не круговыми движениями.

Было около восьми вечера. Из проигрывателя доносились звуки джаза в исполнении гитариста Ларри Корьелла. Он превосходно играл стандартные вещи, собственные композиции и даже классику. Его интерпретация «Паваны на смерть инфанты» Равеля не могла сравниться ни с чем.

Джейкоб Свонн в фартуке стоял у разделочного стола. Недавно он получил сообщение из штаб-квартиры, в котором его хвалили за сегодняшнюю работу, а также подтверждали, что он принял верное решение, отложив покушение на Сакс. Шрив Мецгер предоставил дополнительную информацию, но в данный момент делать ничего не требовалось. Вечер можно было посвятить отдыху, чем Свонн и воспользовался.

Свет был приглушен, жалюзи опущены, занавески задернуты.

В квартире в каком-то смысле царила романтическая атмосфера. Свонн взглянул на сидевшую рядом женщину. Волосы ее были распущены, одежду составляли его черная футболка и широкие трусы в клетку, тоже его. Ему казалось, будто он ощущает цветочный запах с пряным оттенком. Запах и вкус находятся в неразрывной связи. Свонн никогда не готовил ничего существенного, будучи простуженным или с заложенным носом. К чему зря тратить силы, когда еда воспринимается просто как топливо?

Грех.

Женщина, которую звали Кэрол Фиори — странная фамилия для британки, — оглянулась. Она тихо плакала.

Время от времени она издавала звуки «хнн, хнн, хнн» — как и тогда. Кэрол была той самой бегуньей, которая подошла к нему в переулке, обратив в прах его шанс вывести из строя Амелию Сакс. Удар в горло — и она отправилась в багажник. Он быстро уехал, вернувшись домой. До женщины-детектива он решил добраться позже.

Вновь оказавшись в Бруклине, он затащил Кэрол в дом. Хотя сначала она говорила, будто путешествует с друзьями, на самом деле в течение месяца странствовала по Штатам одна, намереваясь написать статью о своих приключениях.

Одна…

Он размышлял, что ему делать с добычей.

Теперь он знал что.

Да или нет?

Да.

Она уже больше не смотрела на него умоляющим взглядом, что-то шепча. Ее полные слез глаза были устремлены на нож «деба», который он точил: зисс, зисс. Иногда голова ее вздрагивала. Свонн привязал ее запястья и ноги к очень красивому и удобному креслу в миссионерском стиле, так же как до этого Лидию Фостер.

— Пожалуйста, — прошептала она, не сводя взгляда с лезвия.

У нее как будто еще остались силы умолять о пощаде.

Он осмотрел нож, осторожно попробовав лезвие большим пальцем. Сопротивление оказалось именно тем, что надо, — идеальная острота. Сделав еще глоток вина, он начал доставать из холодильника ингредиенты.

Когда Джейкоб Свонн был еще мальчишкой, задолго до колледжа, задолго до армии, задолго до его карьеры после армии, он начал ценить хорошую еду. Лишь за приготовлением ужина и самим ужином он мог рассчитывать, что сможет провести время с отцом и матерью.

Дородный Эндрю Свонн вовсе не был суровым или жестоким отцом. Он был постоянно погружен в размышления над своими планами, обязательствами и заботами, в основном связанными с его работой в мире игорного бизнеса Атлантик-Сити. Юный Джейкоб так и не узнал, чем именно занимался его отец. Эндрю вполне мог быть среди тех, кто силой решал возникающие конфликты. С учетом собственной нынешней карьеры сына подобное занятие могло быть в своем роде обусловлено генетически. Джейкоб и его мать знали одно: Эндрю любил поесть и именно с помощью еды можно было добиться его внимания.

Марианна не была прирожденной кухаркой, — вероятно, она даже терпеть этого не могла. Она начала набираться опыта лишь после того, как они с Эндрю стали встречаться. Джейкоб подслушал, как она рассказывала подруге об одном из первых приготовленных ею блюд.

«Что это?» — требовательно спросил Эндрю.

«Гамбургер, перуанская фасоль и…»

«Ты говорила, будто умеешь готовить».

«Ну да», — махнула она рукой в сторону сковородки.