Кому мы обязаны «Афганом»?

Однако вернувшемуся в расположение спецназовцев Ю. Дроздову сообщают пренеприятную новость — охрана дворца Амина всполошилась, укрепляет внешние посты по всему периметру дворца, проявляет повышенный интерес к тому, чем заняты шурави. Налицо признаки утечки секретной информации о запланированной акции против Амина. Об этом Ю. Дроздов незамедлительно информирует Б. С. Иванова, а тот — Лубянку, откуда следует приказ начать штурм дворца в 15.00.

В тот же день, 27 декабря. X. Амин устраивает торжественный обед в своей резиденции, на который приглашены все члены Политбюро и Секретари ЦК НДПА, министры, высшие армейские чины, руководители специальных служб и другие «уважаемые люди». Все с супругами. Присутствуют также многочисленные близкие и дальние родственники X. Амина. Повод для торжества беспрецедентный.

X. Амин сообщает собравшимся, что сумел добиться от шурави полного согласия на ввод советских войск в Афганистан. Эту долгожданную весть привез ему из Москвы секретарь ЦК НДПА Панджшири, его давний проверенный друг, заявивший, что переговоры с советскими руководителями укрепили авторитет X. Амина и те твердо обещали предоставить Кабулу широкомасштабную военную помощь, включая ввод войск в Афганистан.

X. Амин подтверждает сказанное Панджшири тем, что советские дивизии уже «на пути к нам», что его отношения с шурави как никогда прекрасны. «Я регулярно разговариваю по телефону с товарищем Громыко, — с гордостью заявляет он. — И мы сообща обсуждаем, как лучше преподнести мировой общественности информацию о вводе в Афганистан советских войск и оказании нам всесторонней военной помощи».

Он обращается к начальнику Генерального штаба ВС ДРА Махаммаду Якубу и приказным тоном произносит: «Необходимо как можно теснее и продуктивнее наладить взаимодействие с командованием советских войск».

М. Якуб незамедлительно рапортует: «На сегодня в 19.30 уже назначено экстренное совещание с советскими военными советниками. Оно состоится в моем рабочем кабинете и будет посвящено как раз налаживанию более тесного взаимодействия в связи с предстоящим вводом советских воинских подразделений».

Одобрительно кивнув начальнику генштаба, X. Амин сообщает своим гостям о том, что завтра здесь же, во дворце, он выступит по национальному телевидению и разъяснит афганскому народу причины, побудившие его пригласить на афганскую землю чужеземные войска. Такого ведь в многовековой истории страны еще не бывало.

…Торжественный обед был в самом разгаре, когда вдруг хозяин почувствовал себя плохо и потерял сознание. Возникла суматоха, переросшая в панику. Гости, один за другим, так же начали полностью отключаться.

Самообладание не покинуло лишь супругу Амина, которая приказала командиру президентской гвардии майору Джандаду и начальнику Главного политического управления М. З. Вазири срочно связаться с советским посольством и доставить во дворец советских врачей.

В советском посольстве с нетерпением ждали этого звонка — сигнала о том, что операция по устранению Амина руками нелегала «Миши» увенчалась успехом. Однако радость тех, кто замыслил эту спецоперацию, оказалась преждевременной. Они допустили промашку — не учли того, что помимо посольства советские врачи работали еще и в Центральном военном госпитале афганской армии. Именно оттуда, по настоянию М. Э. Вазири и начальника политического отдела Главного военного советника в ДРА генерал-майора С. П. Тутушкина, во дворец срочно прибыли руководитель хирургического отделения госпиталя полковник Анатолий Владимирович Алексеев и врач-терапевт полковник Виктор Петрович Кузнеченков. Они-то невольно и сорвали замысел сверхконспираторов, вытащив с того света Хафизуллу Амина, руководителя, как они были уверены, дружественного Советскому Союзу Афганистана.

В тот же день, 27 декабря. «В 15.00 из посольства передали, что время начала штурма (время «Ч») установлено — 22.00, потом перенесли на 21.00. Позже она периодически уточнялось и в конечном итоге остановились на 19.30. Видимо, руководители операции рассчитывали, что сработает план устранения X. Амина путем его отравления и тогда, возможно, отпадет необходимость штурмовать Тадж-Бек. Но ввиду строгой секретности этого плана советские врачи не были к нему допущены и по незнанию сорвали его выполнение»,[208] — свидетельствует Ю. Дроздов.

В тот же день, 27 декабря. Около шести часов вечера Главный военный советник в ДРА генерал-полковник С. К. Магометов вызвал на связь полковника В. В. Колесника, назначенного Министерством обороны СССР руководителем операции по захвату Тадж-Бека, и отдал приказ: «В связи с непредвиденными обстоятельствами время штурма перенесено, начинать надо как можно скорее».

Спустя 15–20 минут группа захвата во главе с капитаном Сатаровым выехала на машине ГАЗ-66 в направлении высоты, где были закопаны охранявшие дворец танки.