Кому светит солнце (СИ)

Он всегда полагал, что нынешний лорд-протектор совсем молод, едва ли старше его самого, и никак не мог жить в легендарные времена завоеваний.

— Десятый род, говоря “мы”, я имел в виду свой род, — засмеялся Торайх Аз-Терион, и так ярко и заразительно было его веселье, что Виллем позволил себе улыбнуться в ответ.

— Разве Земля Азгал не была человеческой? Твари захватили ее, а Эрейх Завоеватель вернул назад.

— Должно быть, вы прочли это в Летописи Азгал-ренаха? — с интересом спросил Торайх Аз-Терион.

— Нет, признаться, я не большой любитель читать летописи, милорд, — смутился Виллем. — Но во всех балладах поется… Да и учитель говорил мне.

— Виконт, — снова засмеялся Торайх Аз-Терион и хлопнул Виллема по плечу, — поверьте мне, это всего лишь ложь. Старая-старая ложь… Ведь само название Земли Азгал — нечеловеческое, на нечистом языке оно значит “Голые горы”.

— Но… если даже так, — Виллем нахмурился, пытаясь сосредоточиться на том главном, от чего отошла их беседа. — Милорд, даже если Земля Азгал и была некогда исконной вотчиной нечисти, то сейчас это неважно. У нас ведь все равно нет людей, чтобы очистить и удержать новые земли.

Взгляд Торайха Аз-Териона полыхнул прозрачной яростью:

— Вы мне возражаете, виконт Корнский?

Виллем задохнулся — показалось ему, будто воцарилась вокруг тишина, а стены замка стремительно раздались, оставляя его в пустоте.

— Нет, милорд, — губы его занемели, словно от холода, — заботит меня лишь величие Империи. И ваша скорая победа.

И гнев погас в Торайхе Аз-Терионе так же быстро, как и вспыхнул, и он с ухмылкой ответил:

— Да, победа будет наша, а плодами ее мы распорядимся потом, — он встал, выхватывая пламенеющий меч: — Утопим тварей в их поганой крови и дерьме!

— Бог с нами! Аз-Терион! — грянули воины в ответ, вскакивая и потрясая оружием и кубками.

И Виллем закричал вместе со всеми, чувствуя, как разрывают его сердце кровожадная радость и желание идти вслед за вождем — разрывают так сильно, что становилось больно.

***

Земли тварей были вовсе не похожи на засыпанные гнилой трухой проплешины, как Виллем воображал ранее. Оказывается, полоса вырождения обозначала лишь границу с людскими владениями, а дальше были леса, каньоны, реки, озера и горы. Все, как и до границы, только искаженное.

Они вторгались все глубже и глубже, Торайх Аз-Терион вел их, не оглядываясь, словно шел незримой тропой. И поначалу Виллем опасался, что наступит тот день, когда истощатся обозные запасы, и окажутся они посреди царства тварей на подножном корму.

Но оказалось, что твари тоже жили деревнями, растили злаки, промышляли охотой и рыбной ловлей. И заводили домашних животных. Отряды фуражиров возвращались с богатой добычей, а деревни, попадающиеся на пути основной армии, они разоряли сами.

И каждый раз Виллем думал — как похожи твари на людей. Словно самим своим существованием насмехались те над божьим замыслом.

У них даже были свои омеги и детеныши. Может, были у них и альфы с бетами, но Виллем не мог различить их магии.

— Что за визг, — спросил Виллем, соскакивая с коня.

Он только что привел отряд из авангарда, и мечтал хорошенько закусить и отдохнуть.

— Ребята тварей поймали и развлекаются, — вышедший ему навстречу сэр Роддо с усмешкой пожал плечами.

Виллем пошел на шум и увидел двух голых и визжащих тварей — те метались, прикованные к столбу, а солдаты со смехом тыкали в них тлеющими палками. Некоторые альфы стояли на изготовку — с расстегнутыми штанами, и все были безбожно пьяны.

Одна из тварей была совсем мелкой и тощей, едва ли вышедшей из возраста детенышей. Глаза у нее были ярко-зелеными, а кости выступали под зеленоватой кожей так же хрупко и остро, как у человеческого ребенка.

— Что здесь происходит, — негромко сказал Виллем.

— Очищаем мерзкие порождения огнем и хуем, ваша милость, — бодро выкрикнул один из солдат.

Остальные заржали, а Виллема передернуло — трудно представить нечто, еще более противоестественное и грязное, чем овладение нечистью.

— Отвратные развлечения, уподобляющие людей тварям, — процедил он. Пленники смотрели на него своими огромными, нечеловечески сияющими глазами, и Виллем слегка помедлил, вспомнив почему-то благородного Эрасмуса, казненного им. А потом поднял руку, выпуская священное пламя. — Вот так надлежит поступать с нечистью.

Солдаты шарахнулись в стороны, а плененные твари сгорели — мгновенно и беззвучно. Виллем развернулся, направляясь к своей палатке.

“Такую забаву испортил”, сказал кто-то ему в спину — достаточно тихо, чтобы Виллем не стал оборачиваться.

— Зря вы так, — ухмыльнулся сэр Роддо, — ребятам же нужно отдыхать.

Виллем остановился было для резкой отповеди, но внезапно слова замерли на его губах, а в груди знакомо похолодело. Навстречу им, сопровождаемый неизменными гвардейцами-бетами, шел Торайх Аз-Терион.

— Виконт Корнский.

— Милорд.

Торайх Аз-Терион поманил их… точнее одного Виллема за собой, но сэр Роддо тоже пошел с ними.

— Ваше милосердие не знает границ, виконт, простираясь даже на тварей, — усмехнулся Торайх Аз-Терион.