Конь бледный

Да, Настя точно сказала – самый настоящий дракон, будто сошедший с картинки в одной из старых сказок – длинный хвост с «веером» на конце, рогатая голова, узкое тело и огромные чешуйчатые крылья. Жалко животину, и ситуация гадкая – теперь местные точно обозлятся. Это все равно, как если бы кто-то взял, да и сбил самолет-разведчик. Чем не доказательство агрессивных намерений? Теперь рассказывай, что прибыли с миром, что вообще душки и ангелы, хоть и с автоматами. Хрен кто поверит! Конкин первый бы в это не поверил, будь он на месте местного князька, или кто он там у них.

Абориген был одет в кожаную одежду, перетянутую ремнями. За спиной лук, колчан со стрелами, на поясе нож и небольшой меч. Несколько небольших дротиков – на груди, в перевязи. Одежда очень похожа на форму – даже нашивка есть, летящий дракон. Служащий, точно!

Конкин перевернул его тело, голова беспомощно мотнулась, повисла набок, глядя на майора темными мертвыми глазами. Он мысленно выругался и скривился – вот же не было печали! Ну и как теперь объяснить аборигенам, что это все случайность?! Ведь когда-то нужно будет выйти наружу! Как-то нужно будет контачить с местным населением! Запас продуктов не вечен, тем более что часть их скоро испортится – мясо, например. Электричества нет, морозильники уже потекли.

Можно было бы включить аварийные дизель-генераторы, но солярку нужно экономить. «КамАЗ», два автозака – все на солярке, как и бензовоз – с той самой соляркой. Надолго не хватит, но доехать куда-то – вполне. А если обшить, к примеру, листовым металлом – получится самый настоящий броневик! Вдруг придется воевать с местными?

И тут же усмехнулся – а как обшивать-то? Если электричества нет! Сварка-то не будет работать! М-да… современный человек привык к тому, что у него в доме всегда загорается лампочка и воду для чая греет электрический чайник. А вот попробуй-ка лиши людей всех этих благ цивилизации, и что будет? Катастрофа!

– Маленький какой! – прервала мысли Конкина одна из охранниц, неслышно подойдя сзади. – Они как дети! Карлики какие-то!

– И ничо не карлики! – пробасила дородная Доронина, проработавшая в тюрьме лет десять. – Глянь, мускулы какие! За счастье такие мускулы нашим мужикам! Только брюхо и растят! Интересно, а он весь такой… маленький? Может, в корень пошел? Может, там у него – по колено?

Женщины захихикали, Конкин недовольно, с осуждением посмотрел на охранниц, и неугомонные бабы тут же зашагали прочь, сделав скучно-рабочий вид, что, впрочем, его не обмануло.

Кстати, еще одна проблема. На десять мужиков – двадцать баб! И насколько Конкин знал женщин – скандалов, разборок не миновать. С мордобоем и истериками! Это сейчас они ошеломлены происходящим, сейчас не знают, как себя вести, тоскуют по семье, по мужьям, а пройдет время, и начнут подыскивать себе очередную «жертву», «любофф», и вот тогда начнется!

Главное, чтобы не перестреляли друг друга… людей и так мало, каждый и каждая на счету. Если аборигены захотят взять тюрьму штурмом – солоно придется! А могут и захотеть. Оружие – вот о чем мечтает каждый абориген, увидевший, как оно действует.

И еще задача – куда девать трупы? Например, дракона. Куда его убирать? На жаре быстро протухнет – вонища, мухи, зараза! Значит, нужно резать, таскать и сбрасывать куда-то за стену.

А трупы людей куда? Тоже сбрасывать? Не по-людски это! Женщины погибли, можно сказать, на посту и заслуживают приличного погребения!

Конкин вздохнул и потащился за следующей партией заключенных, надеясь, что в этой партии не окажется какого-нибудь безумца. Вообще-то ему было плевать, даже если пришлось бы перестрелять их всех – здесь сидят такие подонки, что им давно уже нужно быть на том свете. В аду. Но где их хоронить?

Нет уж, пусть сами, своими ногами идут к месту захоронения или кормежки драконов. Пусть аборигены накормят своих тварей досыта – ни один из тех, кто тут сидел, не заслуживал снисхождения. Кроме Зимина, возможно… да и тот хорош – убить полсотни людей, прихлопнуть их, как тараканов, – это тебе не пивка попить! Зверюга еще тот!

Вероятно – самый опасный из заключенных «Тройки». Спокойный, как танк, и столь же опасный. В документах не говорится, где он служил до осуждения, но двух мнений быть не может – повоевал мужик досыта. Шрамы, а тело жилистое, сильное, как у олимпийца. Даже не современного олимпийца, а как у статуи Геракла – стальные мышцы, жилы, выпуклости и ни одной жиринки! Только Геракл массивный, а этот худощавый, гибкий, как шланг. Сосед его рассказывал – Зимин чуть не узлом завязывается, растяжка потрясающая. Так что вряд ли он служил на складе, выдавая кальсоны. Спецназовец – рупь за сто! Гэрэушник – к гадалке не ходи!

Следующие партии заключенных ушли за ворота без приключений, и Конкина это дело очень даже обрадовало. Теперь можно было спокойно заниматься домашними делами, не думая о том, что в камерах от голода и жажды сходят с ума особо опасные маньяки-убийцы и что скоро придется освобождать корпуса от их трупов.

Ушли – и ушли. Все! Забыли! Навсегда! И слава богу…

* * *