Конан Дойль на стороне защиты

Не впускать иммигрантов было несложно: запреты можно было оформить законодательно. В США первый закон об ограничении иммиграции — «акт об исключении китайцев» — был принят конгрессом в 1882 году, его подписал президент Честер Артур. В Великобритании парламент принял «закон об иностранцах» в 1905 году. Этот закон запрещал въезд «нежелательным иммигрантам» — под этим расплывчатым определением подразумевались евреи из Восточной Европы. Здесь поразительным образом объединялись понятия «иностранец» и «преступность»; эта уловка позволяла оправдать идентификацию, маргинализацию и наказание «чужаков». Сегодня мы называем это стереотипированием.

По-настоящему криминалистический подход к идентификации стал зарождаться в конце XIX века благодаря работам Ганса Гросса — австрийского юриста, которого увлекла идея применения новой науки к раскрытию преступлений. Его монументальный труд «Руководство для судебных следователей как система криминалистики» (Handbuch für Untersuchungsrichter, Polizeibeamte, Gendarmen) увидел свет в 1890 году.

Метод Гросса был значительным шагом вперед по сравнению с сомнительной антропологией Гальтона и Ломброзо[31]. Их субъективному расовому подходу он противопоставил научный метод: вместо считывания воображаемых признаков с фигуры преступника расследователи должны искать следы на месте преступления. Пособие Гросса широко освещало следующие вопросы: «Что делать на месте преступления», «Поиск скрытых объектов», «Конструкция и применение оружия», «Воспроизведение следов» и «Как отмечать и описывать следы крови». Перевода на английский книге пришлось ждать больше десяти лет, она вышла только в 1906 году под названием «Криминалистическое расследование. Практическое руководство для судей, полицейских чинов и юристов».

В 1908 году, когда расследование обратилось к убийству мисс Гилкрист, старые криминологические методы Гальтона и Ломброзо сосуществовали с новыми, криминалистическими. Здесь проходил судебный водораздел, и к чести сыщиков нужно признать, что они пытались пользоваться новыми методами. Однако эти методы были еще настолько примитивны, что в деле Гилкрист либо не сыграли большой роли, либо оказались нерабочими. В итоге Слейтер был отдан на откуп криминологии, которая последовательно находила вину там, где ее не было.

Неясно, знали ли сыщики Глазго о книге Гросса, вышедшей на английском языке всего двумя годами раньше. Зато они были знакомы с методом дактилоскопии, появившемся в Великобритании на рубеже XIX — ХХ веков[32]. Когда снимали отпечатки пальцев в квартире мисс Гилкрист, на шкатулке во второй спальне нашелся один подозрительный. Однако даже самая прекрасная дактилоскопическая технология в мире зависит от базы данных, с образцами из которой можно сравнить отпечаток, а тогда база данных отделения полиции, существовавшая едва ли десяток лет, не дала никаких совпадений.

Не преуспев в идентификации убийцы мисс Гилкрист криминалистическими методами после совершения преступления, полиция была вынуждена обратиться к двум альтернативным способам. Один — идентификация с помощью свидетельских показаний. Здесь-то и пришло время для множества собранных показаний соседей о «наблюдателе» рядом с домом мисс Гилкрист, а также для Ламби и Барроуман с их свидетельствами, намеренно поданными так, чтобы достичь наихудшего для Слейтера эффекта.

Однако с наибольшей готовностью полиция обратилась к самому страшному средству идентификации — к криминологии, или к превентивному указанию на преступника. Именно этот метод, тесно связанный с расовым подходом к раскрытию преступлений, обеспечил успех идентификации, преследованию и вынесению приговора Оскару Слейтеру. Как обнаружилось, полиция Глазго начала идентификацию Слейтера задолго до убийства мисс Гилкрист.

Главная беда криминологии в том, что из всех примитивных способов она самый примитивный. Поскольку криминология не может быть применена после деяния, она не в состоянии идентифицировать одиночных злоумышленников. Она может лишь навесить на искомое лицо ярлык принадлежности к конкретному слою — этническому, социальному, религиозному и так далее. Однако при тревожности, свойственной Викторианской эпохе, ощутимый недостаток этого метода оказался также ощутимым его достоинством. В эпоху, когда главным вопросом, обращенным к незнакомцу, был не «кто ты?», а «к какой группе ты принадлежишь?», криминология служила отличным средством упреждающего общественного контроля, держа под прицелом представителей маргинализованных групп населения.

В криминалистическом расследовании выявление преступника происходит прежде идентификации. Считывая «бесконечно малые» следы на месте преступления, расследователь мало-помалу выходит на личность злоумышленника. Такова логическая последовательность событий.