Конан – гладиатор

— Догадываюсь, что случилось! — продолжал Конан, отскакивая назад, встряхиваясь и готовясь сражаться уже всерьез. — Этот облезлый череп, Некродиас, вообразил — коли он однажды, предложил мне стать Тираном вместо Коммодоруса, так я всю жизнь теперь положу в драке за это место! Да оно мне даром не нужно! Я вообще отсюда уйду, как только смогу…

Борец взирал на Конана с прежней ухмылкой, выжидая, пока рассосется судорога в руке. Потом неожиданно нырнул вперед и попытался обхватить киммерийца поперек тела. Конан стремительно отлетел назад, не даваясь ему в руки, и одновременно наказал Душителя серией мощных ударов в скулу, в ухо, в висок, по губам и по шее. У Ксотара начали кровоточить рассеченные губы, но их все так же кривила ухмылка. Он продолжал наступать. Конан вмазал ему кулаком чуть повыше глаза. Ощущение было такое, словно он расшиб себе кисть о каменную статую. Бить Ксотара в брюхо оказалось все равно, что по переполненной бочке. Кулаки Конана врезались ему то в челюсть, то в подбородок, то в ребра, то в плоский бесформенный нос, но не могли даже стереть с физиономии мерзкой улыбочки трупоеда. Когда же Конан всадил колено ему в пах и опять не дождался видимого впечатления — он усомнился, был ли его противник вообще человеком. Мужчиной, по крайней мере!..

Ксотар надвигался неотвратимо… Конан покрепче уперся ногами, намереваясь раздробить ему ударом жилистое горло… и тут ощутил, как задрожал и подался под ногами гранит. Сандалия соскользнула с края и сорвалась, он больно ударился лодыжкой и коленом, так что перед глазами брызнули звезды. Он качнулся назад и тотчас ощутил, как охватывают его торс мускулистые руки.

— Ах, ты, отродье крокодила!.. — выругался Конан.

Но сразу замолк, почувствовав, как крепнет удушающая хватка, воистину достойная питона.

Ксотар сжимал не столько его грудь, сколько живот, стремясь выдавить весь воздух из легких.

Конан весил больше Коммодоруса, и храмовый борец не мог поднять и вертеть его с такой же легкостью, как Тирана. Зато он придавил его к камню всем весом своей туши и уперся в горло коленом. Некоторое время Конан пытался лягнуть или наподдать в то место, где, по его расчетам, у Ксотара должна была быть голова.

Ксотар ловко уворачивался. Конан стал задыхаться. Он почувствовал, как в легких кончается воздух, и не было почти никакой возможности заново их наполнить. Перед глазами все поплыло…

Так вот, значит, каково было то объятие, которое довелось испытать Роганту. А скольким еще до него?..

Понял Конан и то, что Душитель намеренно загнал его на самый край полуразрушенной трибуны, где он неизбежно споткнулся. Потому-то он и терпел болезненные удары, заставляя Конана пятиться и отступать…

В груди невыносимо жгло. Киммериец еще раз попытался судорожно вздохнуть, но на сей раз не смог сделать, ни единого глотка воздуха. А чудовищная хватка все сжималась, постепенно превращая день в ночь, гася над головой солнце…

И в это время твердые камни под ним сотряслись — и провалились в пустоту. Конан ударился обо что-то головой. Потом полетел по воздуху вниз. Ксотар разжал руки…

Еще мгновение — и Конан покатился кувырком, оглушенный, среди сплошных клубов густой пыли. Он всей грудью вбирал эту пыль, и ему казалось, что с таким наслаждением он никогда еще не дышал. Ксотар подевался неизвестно куда, и больше ничто не мешало киммерийцу отмахиваться от летящих осколков, хвататься за какие-то края и обдираться о камни.

На некоторое время он с головой погрузился в поток сыпавшегося мусора, отчаянным усилием вырвался на поверхность и покатился вместе с каменными обломками и песком…

… Потом лавина остановилась, только где-то еще продолжали пересыпаться мелкие крошки. Конан высвободил засыпанные руки и ноги и пополз на четвереньках, сам не очень понимая, куда. Где-то поблизости послышался вздох… Вернее, трудный, стонущий выдох. Конан повернулся в ту сторону и увидел Ксотара. Тот лежал лицом вверх, безнадежно придавленный. Ему в грудь упирался здоровенный гранитный блок, припертый другими неподъемными глыбами. Лицо Душителя было покрыто пылью и кровью, глаза и рот широко раскрыты.

Конан смотрел на него совершенно бесстрастно. Так, наверное, Манетос созерцал очередного кандидата в мумии. Изломанный камень, вне всякого сомнения, был слишком тяжел, чтобы пытаться его приподнять. И вообще, если его нечаянно стронуть, он, пожалуй, соскользнет и раздробит Ксотару голову…

Душитель смотрел на Конана с животным ужасом в глазах. Он пытался заново наполнить легкие воздухом, но это было не в человеческих силах.

С камня стек ручеек пыли, окутав белым облачком лицо храмового борца. Потом пыль улеглась, и Конан увидел перед собой неподвижную посмертную маску Ксотара Душителя. Он повернулся к ней спиной и стал пробираться по развалинам вниз…

Глава пятнадцатая

«ДА ЗДРАВСТВУЕТ ТИРАН!»