Конан и Пришелец из другого Мира

— Пришлось однажды. Вон: видишь, дырка в плече? — Конан продемонстрировал затянувшийся, но всё ещё отлично различимый шрам, — тугарская стрела! Чтоб вынуть, пришлось потом переломить. Так что — нырял. Правда, под водой даже я не могу проплыть без дыхания больше пятидесяти шагов. Но меткий стрелок у них, к счастью, нашёлся только один. А то не смог бы переплыть и я.

— А ты не боишься ледяной воды?

— Нет. Я же — киммериец. У нас других рек или родников и ручьёв и не бывает. Те, кто с детства не привык, говорят, что от нашей воды у них зубы ломит.

— Надо же… А в каких ещё странах ты был?

Конан, усмехаясь про себя, неторопливо рассказал про Куш и Стигию. Про Гирканию и Замору. Резеда, вначале несмело, но потом всё чаще и с нескрываемым любопытством спрашивала про всё: людей, города, одежду, обычаи и обряды…

Так, за неспешным рассказом, они и добрались к вечеру до места, которое, как посчитал варвар, подходит для ночёвки: несколько кустов всё того же саксаула, и — голая степь вокруг. Резеда оглядывалась вокруг, пока ещё с седла, с явным подозрением:

— А почему ты считаешь, что здесь остановиться лучше, чем, скажем, возле вон того дерева?

— Объясняю. — Конан уже привык, что тем, кто не владеет такими инстинктами воина, как он, то есть — обычным людям, нужно всё объяснять, — Дерево — живое. Значит — рядом есть вода, и ветки с него бесполезны как топливо. Кроме того, рядом с ним имеются подозрительно выглядящие камни — за такими очень удобно подкрадываться. Ну а главное — в камышах, что виднеются чуть левее — да, вон там! — наверняка скрыто что-нибудь вроде болотца. Воду оттуда пить наверняка нельзя, она солоноватая и затхлая, заросшая какой-нибудь ряской и кишмя кишит личинками комаров и лягушками. А если б вода была проточная и чистая, рос бы не камыш, а что-то другое, вроде платанов, диких яблок, или урюка. Ну, на худой конец — ивы. Ну а вот змей там — наверняка полно.

— Храни нас Мирта Пресветлый! — Резеда передёрнула плечами, — Может, тогда нам стоит отъехать чуть назад?

— Нет, назад — тоже смысла нет. Уж больно много там вдоль песчаных сопок понарыто нор: наверняка в таких живут и мыши и тарантулы.

— Бэл! Когда ты так говоришь, мне вообще не хочется слезать с твоего Красавчика!

— Ерунда. У меня есть верёвка из овечьей шерсти. Размотаем вокруг одеяла, и ни один тарантул не сунется. Они овец боятся пуще, чем огня.

— Я смотрю, ты и правда много чего знаешь. И подготовился… Основательно.

— Да. Но — давно. Эту суму я собрал в первый раз лет этак пять назад, когда бросил корсарство, да подался в наёмники. (Пресытился я морем.) Да так с тех пор и не расстаюсь. Только меняю в ней то, что использовал или израсходовал. И докладываю — то, что может пригодиться в тех или иных условиях. Для работы. Ладно, хватит прохлаждаться. Вон — подходящие кусты. Ты — туда, я — направо.

Справив нужду, Конан начал распаковывать вещи, и обустраивать лагерь, вскоре появилась и Резеда. Она как-то подозрительно ёрзала. Конан не удержался:

— Укусы комаров на мягком месте лучше не расчёсывать. Лучше не станет, а вот какую-нибудь чесотку подцепить в таких малярийных местах можно запросто.

— Вот уж спасибо так спасибо! За предупреждение. Правда, запоздавшее на пяток минут. А раньше не мог сказать: так мол и так! Там наверняка полно комаров! Покусают!

— Мог. Но думал, ты и сама всё понимаешь. Или у вас в селении комаров не было?

— Были, конечно… Но эти — просто зверюги какие-то! Уж так накинулись — словно недели три голодали!

— Возможно, кстати, что так оно и было. По вашей дороге больше месяца действительно никто не ездил.

— Ха! Да кто бы по ней ездил, кроме нас?! А мы… Говорю же: окончилось полным крахом наше посольство! — Резеда опять помрачнела, и поспешила отвернуться.

— Не расстраивайся. Если ваш султанишка, или, что вероятней, его главный вазир с его главной советчицей раскошелятся — я постараюсь отомстить. За ваших. Ну, и за всех остальных.

— Ох… — Резеда только вздохнула, затем закусила губы, — Конан! Ты, конечно, бугай здоровый и много знающий. Опытный воин. Профессионал. Но против магии…

— Резеда. Если не хочешь, чтоб я тебя отшлёпал, лучше замолчи. Незачем сеять панику в наших доблестных рядах!

Поужинали тем же, чем и завтракали. Правда, на этот раз Резеда ела побольше, и даже причмокивала, когда попадался особо сочный кусочек сухофруктов:

— Хорошая у тебя курага! И миндаль. И сушёные фиги.

— Горные. Из Зингарских провинций Кошт и Рогон.

— А что — есть разница?

— Конечно. Нет, кто не знает — тому и правда — нет. А так, именно тамошние сухофрукты стоят на базарах всего средиземья вдвое-втрое по сравнению с местными… Но зато уж хранятся без потери вкуса, и плесени, пять-семь лет!

— Ух ты… Не знала.