Конечная История (СИ)

   Скамейка-самолет завернула налево и вышла на прямую дорогу к Верхнегрязи. Теперь они летели уже над еще свежими следами копыт прошедшего утром каратель­ного отряда. Юрм молчал, а Гильберт вглядывался вдаль, надеясь увидеть скачущих имперцев. Но никого впереди не было. Спустя десять минут на горизонте зачернели столбы дыма.

   - Что там? - спросил Гильберт, указывая на дрожащие дымные полосы впереди. Юрм, пожав плечами, повернул свой окуляр и, изучающе поглядев, сказал:

   - Сгорело что-то...

   - Мы можем быстрее?

   Юрм кивнул и, навалившись на рычаг, опустил его назад. Скамейка дернулась и рванула вперед в два раза быстрее прежнего. Стали проявляться очертания дымящих остовов спаленных домов. Гильберт был убежден, что там что-то произошло, причем то, чего не должно было быть, и, когда они подобрались достаточно близко, он увидел, что его опасения были оправданы.

   Десятки разрушенных, сожженных домов, над которыми дрожал раскаленный воздух, предстали перед ними. Дорожные камни, окропленные свежей кровью, багро­вели в лучах заката. Но никаких больше признаков прошедшей бойни, как и признаков оставшейся жизни, здесь не было. Гор мертвых тел, которые должны были быть при таких реках крови, еще не впитавшихся в землю, здесь не было. Даже отдельно лежа­щих мертвых не было. Деревня была абсолютно очищена от живых и мертвых. В этом Гильберт не уставал убеждаться тем больше, чем дальше продвигались они с Юрмом.

   Они встретили множество мертвых лошадиных туш, некоторые из них лежали возле развалившихся телег, нагруженных толстенными мешками, но тел всадников ря­дом не было.

   - Что здесь произошло? - Гильберт спрыгнул с замедляющейся скамейки и осто­рожно, чтобы не провалиться в разломы, изрезавшие землю, подошел к одной из телег.

   Юрм взглянул на испещренную трещинами дорогу, оглядел еще дымящиеся раз­валины, снова посмотрел на землю и, как будто бы заметив что-то, ужаснулся. Он опу­стил взгляд на появившиеся из ниоткуда у него на запястье золотые часы: все три стрелки недвижимо замерли на двенадцати часах.

   - Опоздали... - прошептал Юрм не своим голосом. - Все кончено, сэр Гильберт! Вы опоздали, - прохрипел он голосом до боли знакомым, тем самым, что грозил Их Величеству, тем самым, что прогонял Гильберта из дома лорда Айзека, и тем самым, который Гильберт хотел услышать меньше всего... - И я опоздал... - прибавил Юрм и исчез, оставив рухнувшую на землю скамейку и свою сумку.

   - Юрм! Что происходит?! Юрм?! - кричал Гильберт, но никто его не слышал. Он обернулся и никого не увидел. Воздух завертелся вокруг него. Все почернело в один миг. Дико загудел ветер.

   - Где ты, Юрм?! - звал Гильберт, не видя ничего вокруг. Черный вихрь подхватил его. Голова его закружилась, его пробрал кашель, и он, уносимый вихрем, повалился без сознания...

XXI

   Вечером третьего дня от отбытия Гильберта над столицей разыгралась гроза. Все еще остававшиеся верными Их Величеству гвардейцы занимали боевые позиции. Опу­стевший Транеус готовился к осаде. Все это могло бы быть очень смешно, кабы не было так грустно: полторы тысячи человек в еще два дня назад почти миллионном го­роде должны были самоотверженно защищать столицу и, прежде всего, Их Величество от двадцатикратно превышающих их числом соединений Северной, Западной и Вос­точной армий, действующих сообща. К тому же в скором времени должно было присо­единиться к ним Южное воинство Айзека, которое, как потом стало известно, переста­ло существовать после стычки с имперскими карателями.

   Верные Их Величеству бойцы занимали позиции на крышах домов, кольцом оги­бающих старый замок. Особенное внимание уделили исторической дыре в стене, кото­рая три дня назад была "немножечко" расширена. Занимались места у бойниц в каж­дой башне. Под начальством всегда пьяного, а в тот день особенно, господина Зильве­на по приказу Их Величества из подвалов были вытащены и приведены в боевую го­товность двадцать две пушки еще времен короля Забулона III, проведшего последнюю маленькую победоносную войну за владение горными пределами (триста лет до похо­ждений Маркуса д'Эрмиона). Впервые за последние две тысячи лет был поднят мост, механизм которого изрядно проржавел, а также специально два дня не кормили кроко­дилов во рву. Под страхом расстрела на месте мобилизовали даже магов, не успевших осуществить свои замыслы и смыться в Зазеркалье. Их настигли как раз в тот момент, когда брат Вимбилдана, Аубидрокс, протягивал магам руку помощи из зеркала -- Аубидрокса, в общем, тоже мобилизовали, насильно вытянув из зеркала.

   Сам же Гримнир был один-одинешенек в огромном темном зале пиршеств. Де­сятки мрачных портретов предыдущих правителей, выполненные в багровых тонах, осуждающе глядели на сгорбившегося на своем месте во главе стола и закрывшего лицо руками императора. Дикий страх пробирал его с ног до головы, и он безостано­вочно молил Создателей спасти его грешную душу. Последний раз Гримнир испыты­вал подобное, когда его мать случайно или специально заперла на полдня в лишенном всякого освещения сарае.