Конечно, это не любовь (СИ)

Между тем приближался Святочный бал. За три недели до него Гермиона начала ждать приглашения от Рона, как бы иррационально и алогично это ни звучало. В последнее время они втроем снова стали много общаться, и Рону ничего не стоило как-то во время беседы сказать: «Слушай, Гермиона, а пойдем вместе на бал?». Это было бы естественно и как будто по-дружески, никто бы не удивился этому. Но нет. Рон молчал. А как-то вечером в гостиной начал рассуждать, что пора бы уже кого-нибудь пригласить, а то останутся одни страхидлы. Он говорил это, глядя Гермионе в глаза, и она чувствовала себя просто ужасно. Так, словно он только что громко и решительно записал ее в категорию тех самых «страхидл».

На следующее утро, в субботу, она пришла в библиотеку в шесть утра и стразу же спряталась за стопкой книг по чарам, но за два часа не прочла и страницы. Перед глазами стояла пелена, а во рту было солоно.

— Привет, Гер-и-в-она, — раздался сверху голос Виктора.

— Гер-ми-она, — привычно повторила она и ответила: — здравствуй, Виктор.

Он сел рядом с ней, коснулся губами ее руки и сразу же спросил:

— В чем дело у тебя?

— Что случилось, — исправила она. Он повторил за ней вопрос и нахмурился, ожидая ответа.

— Я просто немного поссорилась со своими друзьями, — ответила Гермиона, — ничего страшного.

Она улыбнулась, а Виктор, наоборот, нахмурился еще больше, так что его кустистые брови сошлись на переносице, и сказал:

— Ге-им-во-на, я хотел знать, окажешь ли ты мне честь пойти со мной на бал?

Сказать, что это приглашение было неожиданным, значило бы не сказать ничего. На мгновение Гермиона растерялась. Она никогда не думала о Викторе как о возможном партнере на балу, для нее было естественно, что он выберет кого-то из своих многочисленных поклонниц — ему же придется открывать бал. Но она решительно ответила, отметая все сомнения:

— Да, Виктор, пойду. Спасибо за приглашение.

Глубокая морщина на лбу Виктора разгладилась, и он едва заметно, кончиками губ улыбнулся. Глаза же его отчетливо засветились радостью.

А Гермиона твердо дала себе слово, что, раз уж Рон Уизли оказался такой бестолочью и не пригласил ее, она будет развлекаться без него. Еще летом, следуя указаниям в списке необходимых предметов, они с мамой выбрали чудесную парадную мантию, Гермиона потратила несколько часов и выучила стандартные косметические заклятия и чары для укладки волос и теперь вовсю готовилась к празднику.

За пару дней до Рождества она отправила со школьными совами подарки: родителям — волшебные сладости, а Шерлоку (наплевав на все правила) — книжку с описанием волшебной науки о работе разума, окклюменции. Собственно, магии там почти не было, только ментальные техники, так что он вполне мог бы воспользоваться ей. Кроме того, она давно купила ему очень хороший микроскоп, но решила вручить его летом — такую хрупкую посылку сова могла бы и не доставить.

Ответы она получила накануне бала. Просмотрев поздравления от родителей и отложив в сторону подарки, она подсветила лист от Шерлока специальным заклинанием и прочла: «Да-да, Рождество наступает. Дурацкие поздравительные ритуалы. Я собирался подарить тебе собрание трагедий Шекспира с комментариями каких-то очень умных ученых, но, на твою беду, об этом прознала моя мама и едва не оторвала мне голову, после чего побежала к твоей маме. Они о чем-то долго совещались. Результат обнаружишь в коробочке с подарком. Будем считать, что это от меня. Я так и не понял, на что тратить все те карманные деньги, которые получаю. Хорошая новость — я понял, что, если изредка таскать полезные вещи и мелочь у Майкрофта из карманов пиджака, он меньше меня раздражает. Так что твой Шекспир тебя ждет. Желаю тебе хороших праздников и так далее. ШХ».

Гермиона рассмеялась и спрятала письмо в карман, а подарки забрала в спальню. Родители прислали, как всегда, полезные сладости и тонкую золотую цепочку с кулоном в виде стрекозы, и Гермиона тут же надела ее — украшение как будто грело.

Следом пришел черед коробочки Шерлока. С любопытством она открыла ее и едва сдержала громкий смех. Дуэт мам, похоже, пытал Шерлока с особой жестокостью, иначе он ни за что не прислал бы ей в подарок очаровательную заколку со стразами в цвет ее парадной мантии.

Дружбы не существует. Глава 12.2