Конец Европы. Вместе с Россией на пути к многополярности

1. Свобода народов от любого насилия, проявляемого мировыми сверхдержавами. Для нынешней Европы — крайне актуальный тезис. Народы Европы сегодня подвержены не только насилию со стороны сверхдержавы — США, но и со стороны её миньонов — транснациональных корпораций, эксплуатирующих европейские народы так, как будто это аморфная биологическая субстанция, источник энергии, подобный кокону из голивудского фильма «Матрица». Европейские народы нуждаются в освобождении, и это давно уже не фигура речи подслушанная у марксистов, но условие их сохранения и выживания. Прежде всего народам Европы нужно освободиться от США, от эксплуатации мировыми корпорациями, от духа потребительства, стяжательства, от выхолащивания и безбожия. От Модерна и его последствий. Народы Европы могут и должны быть свободны. Но для этого они должны вновь осознать себя народами.

2. Свобода народов самим устанавливать внутренний политический строй. Как и экономика, политический строй является следствием исторического опыта народа. В нём зашифрован культурный код, в нём отражаются элементы религиозности, уклада, системы ценностей, складывавшихся столетиями. В этом смысле политический строй не может быть универсальным для всех, как на это претендует, например, нынешнее национальное государство с его «демократией» и республиканской формой правления. Политический строй всегда уникален, и даже если за его основу берётся универсальный шаблон, у каждого народа он всегда имеет свои особенности, свои неповторимые черты. Никто не может навязать народу его политический уклад, иначе такой народ будет порабощён и подавлен.

3. Свобода народов защищаться от любого вида внешнего угнетения и всякого Umvölkung, то есть спланированного изменения этнической субстанции, исторически обосновавшейся на конкретной территории, методом переселения {туда} инородческих этносов. Здесь речь идёт о той проблеме, которая красной нитью прошла через всю книгу: о проблеме сохранения идентичности народа перед угрозой неконтролируемого наплыва мигрантов извне. Конечно, народ открыт, и его частью может стать представитель любого другого народа или этноса, но только при условии, что он сам хочет этого. То есть, с одной стороны, его никто не заставляет это делать — как сегодня принято в рамках политических наций, осуществляющих принудительную ассимиляцию в европейское гражданское общество, с другой стороны — он действительно хочет стать частью того народа, в среде которого он оказался, добровольно принимая его идентичность, язык, культуру, традиции, образ жизни, поведения, ментальность. Это происходит естественным образом, если носитель иной идентичности добровольно стремиться стать частью базового общества, принимая на себя его систему ценностей. Но если иммигранты прибывают, например, в Европу исключительно по экономическим соображениям, не признавая или даже презирая европейские ценности, создавая анклавы и навязывая представителям базового общества свои ценности, а в конечном счёте, идентичность, — такое поведение ведёт к размыванию идентичности принимающей стороны, перепрошивке принимающего общества, и, в конечном итоге, угрожает ему. Всё это неизбежно происходит, если количество приезжих превышает 10 % от базового населения в поколение. В этом случае происходит изменение этнического и культурного баланса, и, в конечном счёте, представляет собой проявление внешнего угнетения, разрушения культурных и цивилизационных основ Европы, а значит, неизбежно требует контроля и регулирования.